Франсуа Вийон - Вийон - Баллады и стихотворенияПроза и поэзия >> Русская и зарубежная поэзия >> Зарубежная поэзия >> Франсуа Вийон
Читать целиком
Франсуа Вийон. Лэ, или малое завещание
Франсуа Вийон. Лэ, или малое завещание
---------------------------------------------------------------------------
Перевод Ю.Б.Корнеева
OCR: Максим Бычков
---------------------------------------------------------------------------
Я, Франсуа Вийон, школяр,
В сем пятьдесят шестом году,
Поостудив сердечный жар,
И наложив на мысль узду,
И зная, что к концу иду,
Нашел, что время приглядеться
К себе и своему труду,
Как учит римлянин Вегеций.
Под Рождество, глухой порой
Жестокой ледяной зимы,
Когда слыхать лишь волчий вой
И в дом к теплу вернуться мы
Спешим до наступленья тьмы,
Избавиться замыслил я
От кандалов любви, тюрьмы,
Где страждет днесь душа моя.
Я не забыл, из-за кого
Пришлось мне столько слез пролить,
Что нужно милой для того.
Чтобы мои терзанья длить,
А потому могу молить
Богов, к влюбленным благосклонных,
Меня, отметив ей, исцелить
От мук, мне ею причиненных.
Улыбкою и блеском глаз
Она меня в обман ввела,
Хоть, как я понял лишь сейчас,
Из равнодушья иль со зла
Не жаждала и не могла
Помочь мне в горестях моих,
И должен был бы я тепла
Искать в объятиях иных.
Меня коварный взгляд ее
Пленил надежней, чем оковы,
На пытку существо мое
Всечасно обрекая снова,
Но, видя, сколь со мной сурова
Та, без кого мне свет немил,
Я бегством от врага такого
Спастись в отчаянье решил.
Себя сводить в могилу сам
Отнюдь не будучи охоч,
В Анжер уйду я, хоть и там
Мне свой недуг избыть невмочь:
Ну, как и чем тому помочь,
Кто телом здрав, но мертв душой?
Я -- мученик любви, точь-в-точь
Романов рыцарских герой.
Но как разлука ни тяжка,
Мне все-таки она в охотку,
Понеже нового дружка
Приветила моя красотка.
Выходит так: я ел селедку,
А захотелось пить -- шалишь,
Вино вольют другому в глотку.
О Господи, мой стон услышь!
Коль скоро суждено навек
Уйти мне в дальние края,
А я всего лишь человек,
Не из железа плоть моя
И бесконечно жизнь ничья
Не может длиться на земле,
Кому и что оставлю я --
Изложено мной в этом лэ.
Во-первых, пусть моею славой
Во имя Троицы Святой
Распоряжается по праву
Гийом Вийон, приемный мой
Отец, который был со мной
Добр, нежен и заботлив так,
Что он мне ближе, чем родной.
Ему же -- мой шатер и стяг.
x
Оставлю сердце я засим
Той, кем так злобно прогнан был,
В ком к уверениям своим
Сочувствия не пробудил,
Из-за кого и сам уныл,
И горестно мое житье,
И дни влачить нет больше сил.
Благой Творен, прости ее!
Засим пусть мой двуручный меч
Итье Маршан иль Жан Корню
Возьмет и носит б¦сперечь,
Вложив -- на мой манер -- в мотню.
Его я в восемь су ценю,
Но был он мною сдан в залог,
И выкупит его, я мню,
Владелец новый в должный срок.
Засим получит Сент-Аман
В дар от меня "Коня" и "Мула",
Бларю же мною будет дан
Мой бриллиант, а также булла,
Что право чернецам вернула
Грехи мирянам отпускать,
Чем лодырей кюре вспугнула:
Ну, кто ж охоч доход терять?
Робер Вале, рассудком слабый
Парламентский писец-шалбер,
Мои штаны получит, дабы
Он выкупил их в "Трюмильер"
И отдал Жанне де Мильер,
Своей подружке: даме этой,
Кого глупей он не в пример,
Быть лучше по-мужски одетой.
Но, сын родителей почтенных,
Робер не заслужил, ей-ей,
Судьбы болванов откровенных --
Посмешищем быть для людей.
Так вот, ему, чтоб дурень сей,
Несущий чушь бог весть какую,
Стал шкафа все ж чуть-чуть умней,
"Искусство памяти" дарю я.
Засим, чтоб чем-то пропитанье
Себе снискать мог сей бедняк,
Родне даю я приказанье
Продать доспех мой и шишак,
На деньги ж, добытые так,
Пускай наш бумагомарака
На Пасху купит не пустяк --
Окошко около Сен-Жака.
Засим пусть друг мой Жак Кардон
Себе возьмет мои наряды.
Сверх коих да получит он
На корм по высшему разряду
Вино бадьями, мед, говяда,
Угрей, сыры большого веса
И -- слишком все ж толстеть не надо! --
Два разорительных процесса.
Засим хочу трех псов дебелых
Ренье де Монтиньи я дать,
А Жан Рагье сто франков целых
В подарок мог бы ожидать,
Когда бы знал я, где их взять.
Нельзя ж у собственных родных
В наследстве долю отнимать,
Чтоб ублажить друзей своих.
Засим пускай синьор Гриньи
Владеет башнею Нижон.
Шесть псов -- не то что Монтиньи! --
Вдобавок к ней получит он,
А тяжущийся с ним Мутон
Да попадет в Бисетр к нему
И, выпоротый, заточен
Надолго будет им в тюрьму.
Пусть водопой Попен возьмет
Метр Жак Рагье, а сверх того
С "Сосновой шишкой" перейдет
В распоряжение его
Преизобилие всего,
Чем любит каждый выпивоха
Свое потешить естество,
Зане пить без закуски плохо.
Засим хочу, чтоб не забыл
Про вас, Мотен и Базанье,
Вельможа, что назначен был
Делами ведать о жулье;
А чтоб мой прокурор Фурнье
Не унывал, мороз почуя,
Пусть щеголяет в том рванье,
Которое ему вручу я.
Засим пусть прасол Жан Труве
Себе присвоит невозбранно
"Быка с венком на голове",
"Корову" и "Руно барана";
Того ж, кто у него, буяна,
Сей скот попробует угнать,
Повесить должно, как смутьяна,
Чтоб не дерзал чужое брать.
Начальник стражи городской
"Шишак" получит, потому
Что он рискует головой,
Когда ведет дозор во тьму;
А тем, кто подчинен ему,
Я дам "Фонарь" на Пьер-о-Лэ:
Себе ж "Три лилии" возьму,
Коль повлекут меня в Шатле.
Засим Перне Маршан, кого
Зовут Ублюдком де ла Барра,
Для пропитанья своего
Получит тюк соломы старой,
Дабы на нем давал он жару
Той, кем за деньги приглашен
Попрыгать будет с ней на пару, --
Других ремесл не знает он.
Засим пусть Лу и с ним Шоле
Во рву изловят городском
По утке в предрассветной мгле
И стражу обведут потом,
Добычу спрятав под плащом,
Который им в придачу дам
Я к связке дров, мешку с углем,
А также к рваным башмакам.
Засим, день ото дня сильней
Трех маленьких сирот жалея,
Желаю я душою всей
Помочь бедняжкам поскорее.
"Где харч им взять? -- спросить
я смею.
Чем тело в холода прикрыть?
Они, коль я их не пригрею,
Не смогут зиму пережить".
Нет, Госсуэн, Марсо, Лоран,
У вас ни денег, ни родных,
Но я готов четвертый блан
С доходов вам платить своих,
Чтоб, глядя на сирот былых,
Которым возрасти помог,
Себе я в старости за них
Воздать хвалу по праву мог.
Засим я степень, что была
Сорбонной мне присуждена,
Отдам, чтоб от нужды спасла
Двух нищих школяров она.
В сей акт включить их имена
Велела жалость мне, затем
Что у бедняг пуста мошна
И нечего надеть совсем.
Зовут двух этих горемык
Гийом Котен, Тибо Витри.
Латынь для них родной язык,
Они смиренны и от при
Ускальзывают, как угри.
Распоряжусь я, чтоб вовек
С них в доме у Гийо Гельдри
Не брали денег за ночлег.
Им также -- "Посох" (проще,
"Клюшка")
На улице Сент-Антуана,
Сверх этого подарка -- кружка,
Чтобы из Сены пить допьяна;
А голубкам из тех, что рано
В тюрьме повадились гнездиться,
Советую я неустанно
С женой тюремщика дружиться.
Засим тот скарб, что мной нажит,
Больницам отпишу я разом,
Для тех, кто в стужу там дрожит,
Всклокоченный, с подбитым глазом,
Теряющий от горя разум,
Заросший грязной волосней,
К тычкам, насмешкам и отказам
Приученный с пелен нуждой.
Пусть заберет бородобрей
Растительность, что удалил
С лица и головы моей;
Портной -- тряпье, что мне пошил;
Сапожник -- рвань, что я носил,
Пока не прохудится кожа:
Я им, зане хватает сил,
Воздать за труд обязан все же.
Нищенствующим орденам,
А также девкам в дом работный
Я столько вкусной пищи дам,
Чтоб черноризец кушал плотно,
И проповедовал охотно
О Страшном Божием суде,
И мог на шлюхах беззаботно
Учиться верховой езде.
Клюку святого Мавра пусть
Жан де ла Гард получит в долю.
Он ею -- в том я поручусь --
Тереть горчицу сможет вволю,
Но все-таки, зане всех боле
Мне козни строить был охоч,
Пусть подагрические боли
Испытывает день и ночь.
Засим Мерб¦фу и Лувье --
Монеты в скорлупе яичной;
Смотритель же пруда Гувье,
Пьер де Русвиль наш горемычный,
Получит также дар отличный --
Ему я отказать готов
Те деньги, коими обычно
Бросается Принц дураков.
Вот так, свое диктуя лэ,
Услышал вдруг я, утомленный,
Как пробил девять раз во мгле
Тяжелый колокол Сорбонны.
Столичный люд неугомонный
К вечерней он молитве звал,
И я душою сокрушенной
Его напоминанью внял.
И все ж, хоть трезв я был вполне,
Забастовал мой мозг усталый
И не дал помолиться мне:
То Дама Память отозвала
И в ларь забвения убрала
И здравый смысл, и разуменье,
И виды разные сужденья --
Они ведь все ее вассалы.
Как и способность к подражанью
Или событья наперед
Предвидящее проницанье,
Их помрачение ведет
Порой на день, неделю, год
К расстройству умственному нас.
Об этом, помню, речь идет
У Аристотеля не раз.
Зато фантазия, а с ней
И органы мои воспряли,
Хоть тот из них, что всех важней,
Стал не бодрей, но даже вялей
Из-за смятенья и печали,
Мне ранее столь непривычных,
Сего довольно, чтоб признали
Мы общность наших чувств различных.
Когда ж, опомнившись с трудом,
Я успокоился чуть-чуть,
Мои чернила стали льдом
Успел сквозняк свечу задуть,
И зря пытался как-нибудь
Я начатое дописать --
С устатку мне пришлось уснуть,
В одежде рухнув на кровать.
Составлено рукой Вийона
Сие в тот год, что назван им.
Прославленный, но изможденный
Питаньем скудным и дрянным,
Все роздал он друзьям своим
И тощий, черный, как голик,
Ждет ныне с кошельком пустым,
Когда придет последний миг.
Лэ -- здесь один из жанров средневековой французской
поэзии, нечто вроде строфической оды с определенным
типом рифмовки
Вегеций -- Флавий Вегеций Ренат, римский историк и
писатель IV-V вв, автор компилятивного "Изложения
военного дела", переведенного на французский язык
Жаном де Меном (ок 1240 -- ок 1305), одним из создателей аллегорической поэмы "Роман о Розе"
Гиюм Вийон (1398-1468) -- каноник парижской церкви
св Бенедикта (Бенуа), приемный отец Франсуа, от которого
поэт и получил фамилию Вийон
Мой двуручный меч -- французское название этого оружия (le branc) имело во времена Вийона второе, непристойное, значение.
Итье Маршон -- сверстник Вийона, участник придворных интриг, умерший в 1474 г. в тюрьме при невыясненных
обстоятельствах
Жан Корню -- писец Парижского парламента Парламентами в дореволюционной Франции (те до Великой
французской революции 1789 г.) назывались верховные
суды исторически сложившихся областей страны.
Сент-Аман -- Пьер Сент-Аман, сборщик податей, затем
писец казначейства. Его жена оскорбила Вийона, обозвав
поэта нищим.
"Конь", "Мул" -- Вийон дарит Сент-Аману вывески двух
парижских харчевен. В те времена вывески обычно заменяли
номера домов
Бларю -- Жан Бларю, парижский ювелир.
Булла -- имеется в виду булла от 20 октября 1449 г. папы
Николая V (1447-1455), вернувшая членам монашеских орденов право исповеди и отпущения грехов. Эта булла была
отменена уже Каликстом III, преемником Николая V.
Робер Вале -- богатый судейский писец, однокашник
Вийона.
"Трюмильер" -- харчевня вблизи парижского рынка.
Жанна де Мильер -- любовница Вале, по наущению которой Вале отказал поэту в помощи и которая, видимо, вертела своим сожителем, почему Вийон и завещает передать ей
его штаны: выражение "porter culotte" означает по-французски "держать мужчину под каблуком". Вийон оставляет
также этому "бедняку" средства для покупки "окошка" в
одном из домов на Писцовой улице около церкви Сен-Жак.
На этой улице располагались писцы, составлявшие для
населения всяческие кляузные бумаги.
"Искусство памяти" -- "Ars memorativa", латинский дидактический трактат, неоднократно издававшийся в XV в.
Жак Кардан -- богатый суконщик и, судя по МЗ, XVI
(здесь и далее сокращается "Малое завещание" -- МЗ,
"Большое завещание" -- БЗ. -- Ред.), большой чревоугодник
Ренье де Монтиньи -- друг юности Вийона, повешенный
в 1457 г. за участие в разбойничьей шайке "ракушечников"
(кокийаров). Поэт дарит ему трех собак ввиду дворянского
происхождения Монтиньи, на которое указывает частица
"де" перед фамилией последнего' в феодальной Франции
охота была привилегией благородного сословия.
Жан Рагье -- состоятельный городской стражник, большой чревоугодник.
Синьор Гриньи -- Филипп Брюнель, владелец деревни
Гриньи около Корбейля под Парижем, скандалист, сутяга
и безбожник.
Нижон -- квадратная башня, стоявшая на месте теперешней площади Трокадеро в Париже.
Мутон -- о нем, со слов поэта, известно одно: он имел
какую-то тяжбу с Брюнелем.
Бчсетр -- в XIII-XIV вв. загородный дом, затем дворец, после пожара 1411 г. -- место сбора преступных элементов, при Ришелье -- богадельня для инвалидов и приют для
детей-сирот, с XVIII в. -- больница для умалишенных, хроников и т.д.
Водопой Попен -- водопой на правом берегу Сены около
Лувра.
Жак Рагье -- сын королевского повара, пьяница, почему
Вийон и завещает ему два источника утоления жажды --
трактир "Сосновая шишка" и водопой на Сене.
Мотен -- Жак Мотен, следователь королевского суда в
Шатле, ведший дело об ограблении Наваррского коллежа.
Базанье -- Пьер Базанье, следователь в Шатле.
Вельможа... -- Робер д 'Эстутвиль, парижский прево с
1446 г.
Фурнье -- прокурор Парижского парламента, под его
юрисдикцией находился приход св. Бенедикта.
Жан Труве -- прасол и мясник, неоднократно привлекавшийся к суду за уличные драки. Вийон дарит ему вывески
харчевен и частных домов.
"Шишак", "Фонарь" -- парижские харчевни.
Пьер-о-Лэ -- часть Писцовой улицы около церкви СенЖак.
"Три лилии" -- одна из дверей тюрьмы Шатле была украшена тремя резными лилиями, гербом французского королевского дома.
Перне Маршан по прозвищу Ублюдок де ла Барра -- городской стражник при Шатле, ведавший особами легкого
поведения. Скандалист и грубиян, он трижды упоминается
в МЗ и БЗ.
Жан Лу -- рыбак, ведавший также очисткой городских
рвов.
Казен Шоле -- бочар, известный спорщик и скандалист.
Как и Лу, был одно время городским стражником.
Маленькие сироты -- Жирар Госсуэн, Колен Лоран, Жан
Марсо, парижские ростовщики.
Блан -- средневековая французская монета, типа гроша.
Гайом Котен, Тибо Витри -- старики каноники, советники парламента и богатые домовладельцы. Вийон иронически сулит им бесплатный ночлег у Гийо Гельдри, как
назывался доходный дом капитула собора Парижской
Богоматери на улице Сен-Жак.
Нищенствующим орденам... -- т.е. монашеским орденам
(францисканцев, доминиканцев, кармелитов, августинцевэремитов), члены которых обязаны были жить только в монастыре, блюсти суровый обет бедности и другие строгие
уставные правила, постоянно нарушаемые ими на практике.
О Страшном Божием суде... -- Страшный суд -- излюбленная тема монахов-проповедников.
Клюку святого Мавра... -- св. Мавр считался целителем
от подагры.
Жан де ла Гард -- богатый купец, старшина парижских
бакалейщиков.
Мерб¦ф -- Пьер Мерб¦ф, богатый суконщик, тесно связанный с семейством Лувье.
Лувье -- Никола Лувье, также богатый суконщик, советник счетной палаты, владелец многих домов в Париже и
земель вокруг него.
Пьер де Русвиль -- нотариус в Шатле, с 1456 г. смотритель пруда Гувье около разрушенного королевского замка
близ Шатийона. Деньги, которые Вийон завещает де Русвилю, -- картонные и деревянные кружочки; их во время "дураческих" процессий и других народных представлений разбрасывал в толпу Принц дураков, глава одноименного
братства.
* СТИХОТВОРЕНИЯ *
перевод Ю.Б.Корнеева
Глупцы, чей мозг пороком притуплен,
Кто, будучи невинен от рожденья,
Презрел с годами совесть и закон,
Кто стал рабом слепого заблужденья,
Кто следует дорогой преступленья,
Усугубить страшитесь грозный счет
Тех, кто уже взошел на эшафот,
Затем что жил сумняшеся ничтоже.
Со всеми будет так, кто не поймет:
Злоумышлять на ближнего негоже.
Пусть каждый помнит: сам виновен он
В любом своем житейском огорченье.
Да, мир -- тюрьма, но это не резон
Утрачивать смиренное терпенье,
До времени бежать из заключенья,
Обкрадывать, глумясь, честной народ,
Жечь, грабить и пускать оружье в ход.
Когда наступит час расплаты позже,
Бог пеням лиходея не вонмет:
Злоумышлять на ближнего негоже.
Что толку лезть всечасно на рожон,
Врать, плутовать, канючить без стесненья,
Дрожать и, даже погружаясь в сон,
Бояться, что не будет пробужденья,
И каждого держать на подозренье?
Итак, скажу: настал и ваш черед
Уразуметь, что пас геенна ждет
И что уняться вам пора бы псе же,
Не то позор падет на весь ваш род.
Злоумышлять на ближнего негоже.
В посланье Павла к римлянам прочтет
И стар, и млад, что он всех нас зовет
Любить друг друга по завету Божью,
Лишь добрые дела на свете множа.
Особо ж в толк пусть человек возьмет:
Никто другого в грех да не введет --
Злоумышлять на ближнего негоже.
Коль по воду кувшин ходить
Повадился, и нее он канет;
Коль целый день одно твердить,
Любая басенка наянит;
Плод, вовремя не снятый, вянет:
Кого молва превознесет,
Того уж после всяк помянет;
Кто ищет, тот всегда найдет.
К чему рацеи разводить,
Как дьявол за язык ни тянет,
О том, чего не воротить?
Ножа больнее сплетня ранит;
Божба всегда уста поганит;
Не след хвалиться наперед;
Лесть мудреца и то арканит;
Кто ищет, тот всегда найдет.
На то и туча, чтоб дождить,
Покуда солнце не проглянет;
На то и ладан, чтоб кадить;
Поет не каждый, кто горланит;
В силки на вабик птицу манят;
Час с милым кажется за год;
Пред пилкою бревно болванят;
Кто ищет, тот всегда найдет.
Кто любит Бога -- церковь чтит;
Хмельное не бодрит -- дурманит;
Деньга деньгу сама родит;
Тот не продаст, кто не обманет;
Охотник кормит псов заране;
Терпенье города берет
И стену всякую таранит;
Кто ищет, тот всегда найдет.
Принц, ввек умен глупец не станет,
Но дурь с себя и он стряхнет,
Коль гром над головою грянет;
Кто ищет, тот всегда найдет.
Я знаю множество примет;
Я знаю, где есть ход запасный;
Я знаю, кто и как одет;
Я знаю, что и чем опасно;
Я знаю, где овраг пропастный;
Я знаю, часты грозы в мае;
Я знаю, где дождит, где ясно;
Я знаю все, себя не зная.
Я знаю, есть на все ответ;
Я знаю, где черно, где красно;
Я знаю, что где на обед;
Я знаю, лжем мы ежечасно;
Я знаю, хищна волчья стая;
Я знаю, жалобы напрасны;
Я знаю все, себя не зная.
Я знаю были давних лет;
Я знаю, люди разномастны;
Я знаю, кто богат, кто нет;
Я знаю, кожа чья атласна;
Я знаю, глуп, кто любит страстно;
Я знаю, алчности нет края;
Я знаю, умники несчастны;
Я знаю все, себя не зная.
Я знаю, принц, что жизнь ужасна;
Я знаю, на земле нет рая;
Я знаю, смерть над каждым властна;
Я знаю все, себя не зная.
Враг помогает, друг вредит;
Вкус мы находим только в сене;
Бесстыдник тот, кто терпит стыд;
Без равнодушья нет влеченья;
Порука силы -- ослабленье;
Бывает мышь страшней, чем слон;
Примета памяти -- забвенье;
Не глуп лишь дурень, что влюблен.
Надежен страж, коль крепко спит;
Смех вызывают только пени;
Льстец -- тот, кто правду говорит;
Подчас губительно спасенье;
Взлет горше всякого паденья;
Стон тем слышней, чем тише он;
Свет ярче там, где гуще тени;
Не глуп лишь дурень, что влюблен.
От пьяницы водой разит;
Мы зрячи только в ослепленье;
Кто веселится, тот скорбит;
Недуг желанней исцеленья;
Важней здоровья пресыщенье;
Неряхой часто франт пленен;
Победа хуже пораженья;
Не глуп лишь дурень, что влюблен.
В балладе скрыто поученье,
И говорю я в заключенье:
Лень -- лучшая подруга рвенья;
Ложь -- то, в чем каждый убежден;
Осел -- искусник первый в пенье;
Не глуп лишь дурень, что влюблен.
БАЛЛАДА ПРОТИВ НЕДРУГОВ ФРАНЦИИ
Да встретит огнедышащих быков,
Как встарь Язон, что вел "Арго" в поход,
Иль за грехи семь лет среди скотов
Траву, как Навуходоносор, жрет,
Иль станет жертвой пламени и тлена,
Как град Приамов за увоз Елены,
Иль будет жаждой, как Тантал, спален,
Иль, как Дедал, в темницу заточен,
Иль, как Иов, гниет, иль воссылает,
Как Прозерпина, из Аида стон
Тот, кто на край французский умышляет.
Пусть, на кудрях повиснув меж дубов,
Там, как Авессалом, конец найдет,
Иль будет много дней стоять готов,
Как выпь, вниз головой в грязи болот,
Иль, продан туркам, вкусит тяжесть плена,
Или, как Симон Волхв, пойдет в геенну,
Или, как Магдалина, что всех жен
Сперва была распутней, обнажен,
Свой срам к соблазну общему являет,
Иль сгинет, как Нарцисс, в себя влюблен,
Тот, кто на край французский умышляет.
Да будет смолот между жерновов,
Как страстотерпец Виктор, иль прервет
Сам раньше срока бег своих годов,
Как от отчаянья Искариот,
Иль золото стяжав ценой измены,
Себе зальет им глотку непременно,
Иль будет безвозвратно отлучен
От благ, какими смертных Аполлон,
Юнона, Марс, Венера оделяют,
Иль, как Сарданапал, испепелен
Тот, кто на край французский умышляет.
Принц, пусть туда, где Главк воздвиг свой трон,
Эолом грозным будет унесен
И тщетно о пощаде умоляет,
Навеки проклят и надежд лишен,
Тот, кто на край французский умышляет.
Женен-дурачок,
Сходи-ка ты в баню,
Помойся разок,
Женен-дурачок.
Попарься часок,
Поднявшись поране.
Женен-дурачок,
Сходи-ка ты в баню.
БАЛЛАДА ПОЭТИЧЕСКОГО СОСТЯЗАНИЯ В БЛУА
У родника от жажды я стенаю;
Хочу сказать: "Прощай!" -- кричу:
"Привет!"
Чужбина для меня -- страна родная.
Надеюсь там я, где надежды нет;
Хулу нежданно шлю хвале вослед;
Лишь тем одушевляюсь, что мертво;
Смеюсь сквозь слезы бог весть отчего.
Студь жжет меня, жара бросает в дрожь.
Нагой, как червь, я славлю щегольство,
Отвсюду изгнан и повсюду вхож.
В бесспорное я веры не питаю;
За явь охотно принимаю бред;
Случайность неизбежностью считаю;
Где разрешенье есть, блюду запрет.
Что всем знакомо -- для меня секрет.
Хотя мое бесчисленно родство,
Наследства я не жду ни от кого;
С любым играю, не любя картеж;
С крыльца сойдя, боюсь упасть с него,
Отвсюду изгнан и повсюду вхож.
Транжира я, хоть скупостью страдаю;
Мню тех друзьями, кто чинит мне вред;
Спасаюсь бегством, если побеждаю;
Скорблю о пораженьях в дни побед.
Ворона в белый, лебедь в черный цвет
Окрашены для глаза моего.
Кто груб со мной, тот мне милей всего.
Не различаю правду я и ложь,
С учтивостью мешаю озорство,
Отвсюду изгнан и повсюду вхож.
Не скрою, милосердный принц, того,
Что, зная все, не знаю ничего,
Живу с людьми и на отшибе все ж,
Пекусь о многом, алчу одного,
Отвсюду изгнан и повсюду вхож.
НА РОЖДЕНИЕ МАРИИ ОРЛЕАНСКОЙ
Jam nova progenies celo
demittitur alto
<Снова с высоких небес посылается новое племя (лат.).
Вергилий. Буколики. IV, 7.-- Прим. пер.>
Мария, долгожданный дар,
Который ниспослал нам Бог,
Чтоб ныне всяк -- и млад, и стар --
Вкусил покой на долгий срок
И миром насладиться мог.
Достойный отпрыск славных лилий,
В тебе нам небеса залог
Дней процветания явили.
Мир всем желанен, всем в охоту:
Бездомному сулит он кров,
Позор -- предателю и жмоту,
Стране -- управу на врагов,
И у меня не хватит слов,
Чтоб за тебя, залог его,
Дитя, на коем нет грехов,
Восславить Бога своего.
Всех праведных людей опора,
От злых надежная защита,
Единственная дочь синьора,
Чей пращур -- Хлодвиг знаменитый,
С восторженностью неприкрытой
Твое рожденье встретил мир.
На радость Франции живи ты,
Затем что принесла ей мир.
Кровь Цезаря в тебе течет,
Ты в страхе Божием зачата.
Ликует бедный наш народ,
Весельем родина объята.
Всем ведомо: затем пришла ты,
Чтобы раздоры прекратить
И тех, кто днесь в железа взяты,
Вновь на свободу отпустить.
Лишь те, чье слабо разуменье,
Кто недалек и простоват,
На волю ропщут Провиденья.
... ... ...
Продолжение "Баллады и стихотворения" Вы можете прочитать здесь
Читать целиком |
Баллады и стихотворения