Стаут, Рэкс - Стаут - Одна пуля - для одногоДетективы >> Переводные детективы >> Авторы >> Стаут, Рэкс Читать целиком Рекс Стаут. Одна пуля - для одного
--------------------
Рекс Стаут
Одна пуля - для одного
Bullet for One (1950)
А. Трофимова перевод
Издательская фирма . 1994
OCR: Сергей Васильченко
--------------------
Bullet for One (1950)
А. Трофимова, перевод
Цвет лица у нее был такой, что поверить в ее испуг, о коем она без
устали твердила, было трудно.
- Может быть, вам не все еще ясно, - повторяла она, заламывая руки,
хотя я и просил оставить это занятие. - Я ничего не выдумываю, ну правда же,
ничего. Но поймите: если они оклеветали меня один раз, это доказывает, что
они и дальше будут действовать в том же духе.
На меня больше повлияла бы парфюмерия: щеки в пятнах краски внушили бы
наблюдателю трогательную истину: сердце перебрасывает избыточную кровь с
места на место. А так ее вид заставил меня вспомнить картинку из календаря
на стенке таверны "Обеды у Сэма": круглолицая девица, одна рука держит
ведро, другая возлежит на боку у коровы, которую героиня только что выдоила
или вот-вот начнет доить. Это была она, один к одному: и по цвету лица, и по
комплекции, и по девственной наивности.
Перестав заламывать руки, она воздевала ввысь крепенький кулачок.
- Неужто он и впрямь надутый индюк? - восклицала она. - Они появятся
через двадцать минут. До той поры я должна его повидать. - Тут она вдруг
вскочила со стула. - Где он? Наверху?
Подозревая, что она способна на нервные вспышки, я предусмотрительно
занял позицию на подступах к прихожей.
- Перестаньте, - посоветовал я ей. - Стоит вам встать - и сразу
заметно, что вы дрожите. Я это увидел, как только вы вошли. Садитесь. Хотел
бы объяснить вам следующее. Эта комната - контора мистера Вулфа, а вот все
остальные части этого здания - это обитель. С девяти до одиннадцати утра и с
четырех до шести пополудни он всецело поглощен домашними утехами,
преимущественно орхидеями, там, наверху, в оранжерее. И, между прочим, куда
более солидные люди, чем вы, вынуждены с этим считаться. Ну ладно, хоть я и
мало с вами общался, а вы мне симпатичны. Поэтому я сделаю вам поблажку.
Присядьте - и уймите дрожь. Сейчас я поднимусь к нему и расскажу о вас.
- Что же именно?
- Напомню, что человек по имени Фердинанд Поул позвонил нынче утром и
выговорил себе аудиенцию - себе и еще четверым; они должны явиться к мистеру
Вулфу, то есть сюда, к шести часам, то есть через шестнадцать минут. А еще я
скажу ему, что вы, мисс Одри Руни, одна из упомянутой четверки, что вы очень
хороши собой, а в придачу к этому еще и милы - разумеется, время от времени.
Ну, и добавлю, что вы перепуганы до смерти, потому что они камуфляжа ради
кивают на Талботта, но на самом деле намерены повесить все на вас...
- Не все они...
- Ладно, пускай кое-кто из них. И конечно же я скажу ему, что вы
неслись сюда наперегонки со временем, дабы повидать его один на один и
оповестить, что не убивали никого на свете, в особенности же Зигмунда Кейса,
и поручить ему установить над этими вонючками строгий ястребиный контроль.
- Неужто я выгляжу такой дурочкой?
- Ладно-ладно, в свой доклад я вложу максимум чувства...
Она вновь выпрыгнула из своего кресла, в три прыжка настигла меня,
припечатала ладони к моим лацканам, откинула голову, чтоб перехватить мой
взгляд.
- Что ж, вы тоже временами милы, - сказала она с оттенком надежды.
- Вы меня ко многому обязываете, - отпарировал я, направляясь к
лестнице.
Говорил Фердинанд Поул.
Я созерцал его, сидя на стуле, развернутом спиной к моему столу; на
левом фланге от меня, за своим столом, пребывал Вулф. Поул был почти вдвое
старше меня. Он сидел в кресле красной кожи впритык к торцу Вулфова стола;
ноги он скрестил, задравшаяся штанина открыла взгляду пять дюймов голой кожи
и носки без подтяжек - а так в нем не было ничего, на чем могло бы
задержаться внимание, ну, разве морщины на лице, и, кстати, ничего, на что
можно было бы обратить симпатию.
- Итак, вот момент, всех нас объединивший, - говорил он высоким,
визгливым голосом, - и собравший всех вместе здесь: единодушное, убеждение:
Зигмунда Кейса убил Виктор Талботт, а также наша уверенность...
- Не единодушная, - послышалось возражение.
Мягкий голос был приятен для ушей, а внешность его обладательницы - для
глаз. Ее подбородок, например, напрашивался на всяческие похвалы, откуда б
вы его ни изучали. Единственной причиной, почему я не усадил ее на стул в
соседстве с собой, были недоуменно воздетые брови, коими она ответила по
прибытии на мою радушную улыбку; тогда я, естественно, решил игнорировать
ее, пока она не усвоит правила приличия.
- Нет, не единодушная, Ферди, - повторила она.
- Но вы ведь сказали, что солидарны с нами, одобряете цели нашего
приезда сюда, - еще более визгливо произнес он.
- Из чего отнюдь не следует, будто я приписываю Вику убийство моего
отца. У меня нет определенного мнения на сей счет, потому что нет нужных
сведений.
- Но какую-нибудь точку зрения вы предпочитаете другим?
- Хотела бы предпочесть. Как и вы. Согласна с вами: полиция ведет дело
крайне глупо.
- Если не Вик убил, то кто же?
- Не знаю, - брови опять взметнулись. - Но наследство, доставшееся мне
от отца, и то, что я обручилась с Виком, и другие вещи - все это обязывает
меня знать правду. Вот почему я оказалась в вашем обществе.
- Я не настаиваю, что вы принадлежите к нашему числу. - Морщины Поула
заиграли. - Я утверждал и продолжаю утверждать! Мы вчетвером явились сюда с
единственной целью: чтоб Ниро Вулф доказал - вашего отца убил Вик! - И тут
Поул внезапно пригнулся, всматриваясь в лицо Дороти Кейс, и негромко, но
зловеще проговорил: - А может, вы ему помогли?
Еще три голоса зазвучали одновременно.
Один:
- Опять они не о том.
Второй:
- Пускай обо всем скажет Бродайк.
Третий:
- Надо вышвырнуть отсюда кого-нибудь из них.
Потом высказался Вулф.
- Если, мистер Поул, вы ограничиваете предстоящую работу
предварительными условиями: необходимостью доказать, что убийство совершил
человек, вами поименованный, ваше путешествие потерпело неудачу. А вдруг не
он?
Много разных событий случалось в этой конторе на первом этаже серого
кирпичного особняка по Западной Тридцать пятой улице, неподалеку от реки, за
те годы, что я на его владельца Ниро Вулфа работал - пятницами, субботами,
воскресеньями, понедельниками, вторниками, средами и четвергами. И была эта
территория оплотом многого самого лучшего. Ниро Вулф был самым лучшим
частным сыщиком в Нью-Йорке. Фриц Бреннер - лучшим поваром и дворецким, по
совместительству. Теодор Хорстман - лучшим знатоком орхидей, а я, - Арчи
Гудвин лучшей стенографисткой. Словом, местечко было прелюбопытное.
Ну, а нынешнее сборище обладало еще и специфической сенсационностью. В
прошлый вторник был убит Зигмунд Кейс, выдающийся дизайнер современности. Я
прочитал об этом в газетах и услышал в частных беседах от своего друга и
врага сержанта Пэрли Стеббинса из отдела по расследованию тяжких
преступлений.
Под профессиональным углом зрения история эта казалась полным абсурдом.
У Кейса была привычка: пять раз в неделю он в шесть тридцать утра
отправлялся на прогулку по парку - причем наинелепейшую: мало ему было для
этой цели двух ног, так нет же, он предпочитал четыре. Эти четыре ноги, под
общим названием Казанова, имели в его лице владельца, а пристанище - в
Академии верховой езды Стиллвелла, на Девяносто восьмой улице, к западу от
парка.
В этот вторник он, как обычно, ровно в шесть тридцать взгромоздился на
Казанову и отправился на прогулку. Через сорок минут, в семь десять, его
видел полицейский из конного патруля посреди парка, в районе Шестьдесят
шестой улицы. Приблизительно там ему и надлежало быть согласно обычному
графику. Через двадцать пять минут, в семь тридцать пять Казанова вынырнул
из парка с пустым седлом и прогарцевал к Академии.
Естественно, сей факт породил любопытство, которое и было удовлетворено
через три часа, когда парковый полицейский наткнулся на тело Кейса среди
кустарника, ярдах в двадцати от глухой тропинки. Девяносто восьмой улицы.
Позже из его груди выудили револьверную пулю 38-го калибра. Полиция
заключила - судя по следам, что, вышибленный выстрелом из седла, он прополз
вверх по склону, туда, где пролегала мощеная дорожка для пешеходов, но силы
оставили его.
Наездник, застреленный прямо в седле, чуть ли не у подножия Эмпайр
Стейт Билдинг, - газеты этот факт проглотили как самый что ни на есть
естественный. Оружия не нашли, и свидетели - те, что наблюдали зрелище из-за
кустиков, пока помалкивают.
Городские власти вынуждены были начинать с другого конца - поисками
мотивов и возможностей. За истекшую неделю множество имен выплыло на
поверхность и множество людей получило официальные приглашения; в результате
луч подозрения задержался на шести точках. Самая соль сцены в конторе: здесь
находились сейчас пять пунктов сего списка, причем, по-видимому, каждый
жаждал, чтобы Вулф уберег его от этого слепящего прожектора, нацелив
внимание на шестую точку, на отсутствующего...
- Позвольте высказаться мне, - предложил Фрэнк Бродайк нарочито
благородным баритоном. - Мистер Поул обрисовал ситуацию неточно. Суть дела в
том, что каждый из нас так или иначе безосновательно ущемлен. Мало того, что
его подозревают в преступлении, которого он не совершал, полиция за неделю
ничего не добилась да и вряд ли способна добиться, а мы так и останемся под
грузом ложных наветов.
Бродайк сделал соответствующий жест рукой. Нарочито благородным был не
только его баритон, но и сам он с ног до головы. Он был несколько моложе
Поула и в десятки раз элегантнее. Его манера всячески подчеркивала то
обстоятельство, что ему трудно быть самим собой, потому что (а) он находится
в конторе у частного сыщика, а это вульгарно, потому что (б) он обречен на
общество лиц, с которыми обычно не общается, а это конфузно; наконец,
потому, что (в) предметом дискуссии должна стать его связь с убийством, а
это абсурдно. Он между тем продолжал:
- Мистер Поул предложил обратиться к вам за советом и помощью. Меня
лично интересует одно: устранение несправедливых придирок. Если для этого
нужно поймать преступника и найти улики, отлично, ловите преступника и
находите улики. Если виновным окажется Виктор Талботт - отлично, это меня
также вполне устраивает.
- Какие там "если", - брякнул Поул. - Это работа Талботта, и ее просто
надо связать с самим работником.
- И с его помощницей, Ферди, не забудь, - тихо подсказала Дороти Кейс.
- Бросьте!
Все взгляды обратились к говорившему, чье участие в беседе до сих пор
ограничивалось единственной репликой: "Опять они не о том!" Головы пришлось
повернуть, потому что он сидел у самого изгиба арки. Его пронзительный голос
соответствовал его громкому имени, Вейн Саффорд, и, соответственно,
противоречил достаточно тусклой внешности.
Вулф кивнул:
- Согласен с мистером Саффордом, - глаза Вулфа проделали дугу, и он
назидательно воздел палец. - Мистер Поул за свои деньги хочет получить
непомерно много - не по деньгам. Леди и джентльмены, меня можно нанять, чтоб
я поймал рыбу. Но нельзя указывать, какую рыбу конкретно. Вы вправе указать
мне, что моя конечная цель - поимка убийцы, но вправе ли вы говорить мне,
кто он, не имея никаких улик: тогда зачем тратить на меня деньги?
Все промолчали.
- У вас есть улики, мистер Поул?
- Нет.
- Откуда же вы знаете, что это сделал Талботт?
- Знаю - и кончено. Мы все знаем. Даже мисс Кейс знает, только слишком
она упряма, чтоб признать это вслух.
Вулф снова прочертил взглядом дугу.
- Это правда? Вы все так думаете?
Молчание.
- Значит, идентифицировать рыбу предстоит мне. Возражений нет? Мистер
Бродайк?
- Да.
- Мистер Саффорд?
- Да.
- Мисс Руни?
- Да. Только все равно, по-моему, это сделал Вик Талботт.
- Никак вас не перевоспитаешь... Мисс Кейс?
- Да.
- Мистер Поул?
Нет ответа.
- Мне нужны официальные полномочия, мистер Поул. Если подтвердится
кандидатура мистера Талботта, у вас будет возможность выплатить мне
надбавку. Так или иначе, я нанят для установления фактов?
- Разумеется, реальных фактов.
- А других не бывает. Даю гарантию обходиться без нереальных фактов. -
Вулф нажал кнопку у себя на столе. - Да будет вам ясно, что вы несете
ответственность, равно: коллективную и индивидуальную - по договору со мной.
А сейчас...
Дверь холла отворилась, вошел Фриц Бреннер и приблизился к Вулфу.
- Фриц, - сообщил ему Вулф, - обед рассчитывай на пятерых гостей.
- Да, сэр, - ответил Фриц, не моргнув глазом. Таков уж Фриц - и учтите,
что он сумеет выкрутиться, не опускаясь до омлета или консервированного
супа. Когда он открывал дверь, Фрэнк Бродайк вдруг заявил протест:
- Лучше имейте в виду четверых. Я скоро уйду - у меня свидание за
обедом в другом месте.
- Отмените! - гаркнул Вулф.
- Боюсь, ничего не получится...
- Что ж, тогда я не смогу взяться за это дело, - отрезал Вулф. - О чем
вы думаете? Запущенная история недельной давности... - Он посмотрел на
стенные часы. - Вы все нужны мне - на целый вечер, а возможно, и на большую
часть ночи. Я должен знать о мистере Кейсе и мистере Талботте все, что
знаете вы. К тому же, коль вы хотите, чтоб я очистил ваш облик от
несправедливых подозрений в глазах полиции и толпы, я должен начать с самого
себя. На что потребуются часы и часы тяжкого труда.
- О! - воскликнула Дороти Кейс, и брови ее взметнулись. - Вы
подозреваете нас?
Не обращая на нее внимания, Вулф переспросил Бродайка:
- Итак, сэр?
- Мне надо будет позвонить, - пробормотал Бродайк.
- Пожалуйста, - согласился Вулф, как бы ставя точку. Его глаза вновь
прочертили дугу слева направо, потом опять налево, пока не остановились на
Одри Руни, та сидела на заднем плане, чуть в сторонке от Вейна Саффорда. -
Мисс Руни, - кивнул он, - вы весьма уязвимы... Когда мистер Кейс уволил вас
и за что?
Одри, прямая и неподвижная, произнесла только:
- Ну, значит... - И тут ее речь была прервана новыми обстоятельствами.
Прозвенел звонок, на который пришлось вместо меня среагировать Фрицу. Потом
дверь холла распахнулась, вошел Фриц, закрыл за собою дверь и объявил:
- Там, сэр, к вам джентльмен. Мистер Виктор Талботт.
Это известие спикировали на нас, подобно парашютисту, приземлившемуся в
эпицентре пикника.
- О господи! - воскликнул Вейн Саффорд
- Черт побери! Откуда бы он?.. - начал было Фрэнк Бродайк - и оборвал
себя на полуслове.
- Значит, вы ему сказали?! - Поул чуть не забрызгал слюной Дороти Кейс.
Дороти в ответ всего только подняла брови. Эта тактика мне уже малость
поднадоела - захотелось чего-нибудь посвежей.
Глаза Одри Руни выглядели как пара блюдец.
- Пусть войдет, - приказал Вулф Фрицу.
Как и миллионы моих сограждан, я имел возможность прицениться к Виктору
Талботту по его изображениям в газетах и секунд через десять после его
появления в конторе решил, что ярлычок, прежде за ним закрепленный, может
оставаться на своем месте. Парень из тех, кто на званом обеде обносит всех
закусками на подносе, заглядывая каждому в глаза и расточая налево и направо
свои шуточки. Если не брать в расчет меня, он был самый привлекательный
кавалер в нашем обществе.
Едва появившись, он одарил взглядом и улыбкой Дороти Кейс, прочих же
проигнорировал, прошествовал к столу Ниро Вулфа, притормозил и произнес
любезно:
- Вы, разумеется, Ниро Вулф. Ну а я - Вик Талботт. Полагаю, вы
предпочтете обойтись без рукопожатий при сложившихся обстоятельствах -
ежели, конечно, вы беретесь за дело, которое эти люди вам предлагают. Ну,
как?
- Приветствую вас, сэр, - прогромыхал Вулф. - Боже мой, скольким
убийцам я пожимал руки, а, Арчи?
- Эдак сорока, - прикинул я.
- По меньшей мере. Кстати, это мистер Гудвин, мистер Талботт.
Вик кивнул мне. И тотчас встал лицом к лицу с нашими гостями.
- И что же, друзья? Удалось вам подрядить великого сыщика?
Фердинанд Поул покинул свой стул, взявши курс на пришельца. Я вскочил
на ноги в полной боевой готовности. Но Поул ограничился минимумом: хлопнул
Талботта по плечу и проурчал:
- Послушай-ка, мой мальчик. Здесь твой номер не пройдет. К твоим
розыгрышам мы уже все попривыкли, - и Поул оборотился к Вулфу: - Зачем вы
его сюда впустили?
- Дозвольте мне заметить, - вмешался Бродайк, - таковы, кажется,
издержки гостеприимства.
- Между прочим, Вик, - послышался голосок Дороти, - Ферди утверждает,
будто я твоя сообщница.
Замечания всех прочих не произвели на него сколько-нибудь заметного
впечатления. А вот слова Дороти!.. Он мигом повернулся к ней, и это
выражение лица вполне могло бы стать целой главой в его биографии, Он
принадлежал Дороти целиком, если только окулисты не переоценивают мое
зрение. Его глаза рассказали ей обо всем, затем - разворот, и теперь уже и
ход пошли слова:
- Знаете, что я о вас думаю, Ферди?
- Очень прошу вас, - сказал Вулф резко, - не используйте мой кабинет
для обмена мнениями, кто что о ком думает. Этим вы можете заняться в любом
другом месте. Нам предстоит работа. Вы спросили меня, мистер Талботт, принял
ли я дело, кое они мне предложили. Да, принял. Меня подрядили расследовать
убийство Зигмунда Кейса. Пока я еще не располагаю конфиденциальным
материалом, никто мне не исповедовался, так что я могу отклонить
предложение. Есть у вас лучшие идеи? И вообще, зачем вы сюда явились?
- Вот это разговор! - восхищенно улыбнулся Талботт. - По самой сути
дела у меня нет никаких предложений. Ни я посчитал, что мне надо здесь
появиться. Как я представляю себе ситуацию? Раз они хотят с вашей помощью
арестовать меня за убийство, значит, вы, естественно, захотите поглядеть на
меня, задать мне какие-нибудь вопросы. Посему я перед вами.
- С заявлением о невиновности, разумеется... Арчи, кресло для мистера
Талботта.
- Ну, конечно, - согласился он, поблагодарив меня улыбкой за кресло. -
Иначе у вас не было бы работы. Валяйте, - и тут он покраснел. - Учитывая
обстоятельства, мне не следовало так говорить: валяйте.
- Вы могли бы сказать: кройте, - игриво заметил Вейн Саффорд с тыла.
- Помолчите, Саффорд, - одернула его Одри Руни.
- Позвольте мне, - вмешался Бродайк, но Вулф его оборвал:
- Нет. Мистер Талботт жаждет вопроса, - он уставился на жаждущего. -
Они все считают, что действия полиции глупы и неэффективны. Вы с этим
согласны, мистер Талботт?
Вик мгновенье поразмышлял, потом кивнул:
- В целом, да.
- Почему?
- Видите ли, они в тупике. Им подавай улики, но слишком много улик тоже
плохо: следы на тропинке или в зарослях не выводят их на убийцу. Тогда они
шарахаются в другую сторону, им подавай мотивы - и тут перед ними человек с
наилучшими мотивами на свете. - Талботт погладил свой галстук, - то есть я.
Но затем они выясняют, что я не мог этого сделать, потому что находился в
другом месте. Имея алиби...
- Липовое! - это Вейн Саффорд.
- Заготовленное! - это Бродайк.
- Тупицы! - это Поул. - Если бы они эту девочку из коммутатора...
- Прошу! - заткнул их Вулф. - Продолжайте, мистер Талботт. Итак, ваше
алиби... Но сперва, что это такое - лучший мотив в мире?
Вик удивился:
- Да ведь об этом писали и писали...
- Знаю. Но на что мне журналистские гипотезы, вы-то сами в наличии.
Разумеется, если для вас не болезненна сама тема.
Талботт улыбнулся не без горечи:
- Может, прежде была. Но за прошлую неделю меня от этого излечили.
Десятки миллионов прочитали, что я по уши влюблен в Дороти Кейс - с разными
вариациями. Ладно, это так. Хотите запечатлеть мои признания на фото? - Он
повернулся к своей невесте. - Я люблю тебя, Дороти. Глубоко, безумно, всем
сердцем. - Он возвратился к Вулфу. - Вот вам мотив.
- Вик, милый, - Дороти адресовалась к его профилю. - Ты полный дурак -
и полное очарованье. Я так рада, что у тебя хорошее алиби.
- Вы доказываете любовь тем, что убиваете престарелого родителя... -
сухо заметил Вулф. - Это так?
- С некой точки зрения - так, - согласился Талботт. - Вот что за
ситуация сложилась: Зигмунд Кейс - самый знаменитый, самый преуспевающий
мастер промышленного дизайна и Америке и...
- Чуть! - вспылил Бродайк, даже не испросив слова.
- Случается и так, - улыбнулся Талботт, будто вынося проблему на
рассмотрение собравшихся, - случается и так, что ревнивый мужчина рвет и
мечет пуще любой ревнивой женщины. Вам, без сомнения, известно, что мистер
Бродайк сам занимается промышленным дизайном - более того, практически он-то
и придумал эту профессию. Немногие предприниматели рисковали запускать новый
образец - парохода, поезда, самолета, будильника, чего угодно, не получив
консультацию у Бродайка, пока я не перехватил инициативу в пользу Зигмунда
Кейса. Как раз поэтому я сомневаюсь, что Бродайк убил Кейса: кабы он совсем
потерял голову от зависти, он не стал бы убивать Кейса, он убил бы меня.
- Вы рассуждали о любви, которая при определенных обстоятельствах
оказывается мотивом убийства.
- Верно. Но Бродайк сбил меня с темы, - Талботт пригнул голову. - Так о
чем я... да, значит, я обеспечиваю Кейсу сбыт, и слух о том, что своими
успехами он обязан мне, не дает ему покоя. Избавиться от меня, он, впрочем,
не решается. А тут еще я люблю его дочь и хочу, чтоб она стала моей женой.
Но он имеет большое влияние на нее - если б она любила, как я, это не имело
бы решающего значения, да ведь она меня не любит...
- О, Вик, - запротестовала Дороти, - ну, разве я не говорила тебе сто
раз, что безоговорочно пошла бы за тебя, как дважды два, если б не папа. Я
же люблю тебя.
- Вот и все, - сказал Талботт Вулфу. - Налицо мотив. Несколько
старомодный, конечно, где уж ему до современного индустриального дизайна;
но, с другой стороны, достаточно надежный. Естественно, именно так сперва
думала полиция, но натолкнулась на неопровержимый факт: во время убийства я
находился в другом месте. Вряд ли они насовсем вычеркнули меня из списков.
Наверняка теперь их сыщики да шпики охотятся за моими наемниками. Трудная у
них будет охота. Только что мисс Кейс обозвала меня дураком. Дурак-то я
дурак, но не такой, чтобы нанимать кого-нибудь для убийства.
- Хотел бы надеяться, - вздохнул Вулф. - Нет ничего на свете лучше, чем
приличный мотив. А что же с алиби? Полицию оно убедило?
- Идиоты! - возопил Поул. - Эта девица на коммутаторе...
- Я обращаюсь к мистеру Талботту, - рявкнул Вулф.
- Не знаю, - признался Талботт. - Надеюсь, что да. Меня до сих пор
забирает дрожь; надо ж случиться такому везению: я поздно лег спать в чу
ночь, когда Кейса убили, стоило мне оказаться на прогулке с ним вместе, и
конец, сидел бы я сейчас за решеткой. Тут дело во времени. Конный
полицейский заметил Кейса верхом на лошади в парке близ шестьдесят шестой
улицы около семи десяти, а убили Кейса в районе девяносто шестой улицы. Даже
галопом он не добрался бы туда по тропинке раньше семи двадцати. А галопа не
было, галоп можно было бы определить по лошади. - Талботт развернулся. - Вы
по этой части дока, Вейн. Казанова ведь не был в поту?
- Это ты так считаешь, - вот и все, что он услышал от Вейна Саффорда.
- В общем, он не был в мыле, - сказал Талботт Вулфу. - Вейн тоже
замешан в этом деле... Повторяю, Кейс не мог очутиться там, где его убили,
ранее чем в семь двадцать пять.
- А вы? - спросил Вулф
- Ну, а мне повезло. Я частенько ездил с Кейсом по парку в этот дикий
час - дважды-трижды в неделю. Он пытался вынудить меня каждый день, но я
как-то выкручивался в половине случаев. В нашем общении не было ничего
светлого, ничего светского. Наши лошади шли бок о бок, а мы толковали о
деле, если только ему не приспичит поболтать о беге... Живу я в отеле
"Черчилль". Вечером в понедельник я вернулся поздно, но попросил разбудить
меня в шесть утра: ведь я уже несколько дней не выезжал с Кейсом на
прогулки. Когда, однако, по телефону позвонила эта девушка рано утром, мне
чертовски хотелось спать, ну, и я попросил ее позвонить в академию верховой
езды, предупредить, что меня не будет, и разбудить меня в семь тридцать...
Так она и поступила. Мне по-прежнему не хотелось вставать. Но пришлось,
потому что предстоял деловой завтрак с одним приезжим клиентом. Я заказал ей
двойную порцию апельсинового сока, и через несколько минут появился
официант. Кейс был убит в верхней части города в семь двадцать пять, не
раньше, вероятнее, даже позднее. А я был у себя в комнате, в отеле
"Черчилль", за три мили оттуда. Представляете, как я рад, что обеспечил этот
звонок - второй, на семь тридцать.
Вулф кивнул:
- Такая мощная броня - и вы спешите примкнуть к этому сборищу. Почему?
- Девушка на коммутаторе и официант! - саркастически фыркнул Поул.
- Хорошие, честные люди, - возразил Талботт и вернулся к Вулфу. -
Отнюдь не спешу.
- Можно, стало быть, считать, что вас здесь нет?
- Я здесь, конечно, но вовсе не для того, чтоб присоединяться к каким
бы то ни было сборищам. Я здесь, чтоб воссоединиться с мисс Кейс. А
воссоединение с мисс Кейс - ради этого можно и поспешить. Что касается
остальных, то все они, кроме, пожалуй, Бродайка...
Дверной звонок опять прозвенел, и, поскольку среди новых пришельцев
могли оказаться лишние, я поспешил в прихожую, опередив Фрица, и приник к
нашей оптике одностороннего действия на входной двери. Увидев, кто стоит
там, на ступеньках, я закрепил цепочку, отпустил дверь на два дюйма и кинул
в щель:
- Не хочу простужаться.
- Я тоже не хочу, - ответствовал грубый голос. - Отворяй запор.
- Мистер Вулф занят, - сообщив я дипломатично. - Не могу ли я его
заменить?
- Никоим образом. Никогда не мог - и никогда не сможешь.
- В таком случае потерпите минутку. Я узнаю.
Я захлопнул дверь, прошел в контору и сказал Вулфу:
- Тот человек - по поводу кресла. - Таков был любезный моему сердцу
псевдоним инспектора по убийствам Кремера.
Вулф крякнул и затряс головой:
- Я буду занят несколько часов и не стану устраивать антракты.
Я вернулся к двери, приоткрыл щель и сообщил с оттенком сожаления:
- Извините, он занят домашними делами.
- Ага, - ехидно заметил Кремер. - Конечно же занят. Поскольку здесь
Талботт, да и вся шестерка у вас. Отворяй дверь.
- Ба! Кого вы собираетесь удивить! Вы, разумеется, заняты кем-то из
них, возможно, даже всеми, и я лелею надежду, что вы не позабыли о Талботте,
который так нам по душе. Между прочим, о телефонистке и официантке из
"Черчилля" - не помните их имена?
- Именем закона, отвори дверь!
- Вас дико слушать! - сказал я, не веря своим ушам. - Вы проделываете
эту штуку со мной? Как вам известно, закон-то и держит вас за дверью. Если
вы намерены кого-нибудь арестовать, скажите кого, и я прослежу, чтоб он не
смылся втихаря. Кстати сказать, никто не предоставлял вам монополии. Они
были в вашем распоряжении целую неделю, а у Вулфа они всего час, и то вы не
можете с этим смириться. Что ж, дабы хоть чуточку вас успокоить, скажу вам
одно: он пока задачку не решил и, возможно, провозится с нею до полуночи.
Можно будет выиграть чуть-чуть времени, если вы дадите мне имена...
- Заткнись! - проскрежетал Кремер. - Я пришел чисто по-дружески. Нет
такого закона, который запрещал бы Вулфу принимать людей в своей конторе. И
нет закона, который запрещал бы мне быть среди них.
- Естественно, нет, - согласился я, - когда вы внутри. Но как же быть с
этой дверью! Вот она - дверь, подразумеваемая законами, и в соответствии со
статусом...
- Арчи! - рев доносился из кабинета, наигромчайший Вулфов рев, но
других звуков не было. И опять: - Арчи!
- Простите меня, - сказал я, поспешно захлопнул дверь, проскочил
прихожую и влетел в кабинет.
Никакой катастрофы пока не произошло. Вулф попрежнему восседает в своем
кресле за столом. Кресло, где прежде сидел Талботт, лежит на полу. Дороти
стоит спиной к столу Вулфа, брови взлетели на рекордный уровень. Одри Руни
торчит, глазея, в углу, у большого глобуса, стиснутые кулачки прижаты к
щекам, Поул и Бродайк тоже вне своих кресел и тоже таращатся на середину
комнаты.
Застывшие позы зрителей заставляли ожидать потрясающего зрелища. На
деле же там всего только и было, что два типа, размахивающих кулаками. В
момент, когда я вошел, Талботт хуком правой зацепил шею Саффорда, а когда я
прикрывал за собою дверь в прихожую, Саффорд ответил солидным ударом по
почкам Талботта.
- И много я прозевал? - поинтересовался я.
- Останови их, - приказал мне Вулф.
Правая Талботта скользнула по скуле Саффорда, а Саффорд еще разок
въехал ему в область почек. Они действовали надлежащим образом, по всем
правилам. Но Вулф был хозяин, ему претил беспорядок в кабинете, так что
пришлось мне вмешаться в игру. Я схватил Талботта за ворот пиджака и рванул
назад с такой силой, что он перевалился через кресло. Потом я преградил
дорогу Саффорду. Казалось, он вот-вот вмажет мне, но руки его опустились.
... ... ... Продолжение "Одна пуля - для одного" Вы можете прочитать здесь Читать целиком |