Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Олдисс, Брайан - Олдисс - Удовольствие для двоих

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Олдисс, Брайан
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Брайан Олдисс. Удовольствие для двоих

-----------------------------------------------------------------------

Сборник "Смерть Вселенной" (КЛФ). Пер. - В.Бердник.

OCR & spellcheck by HarryFan, 30 August 2000

-----------------------------------------------------------------------



    Ровно в половине восьмого я встал, подошел к окну и отдернул занавески. За окном - еще одно холодное лондонское утро. Мерзко.

    Мисс Колгрэйв по-прежнему восседает на стуле, там, где я ее оставил. Я одернул задравшуюся на ней юбку - перед завтраком женское тело выглядит не очень аппетитно - и отправился на кухню. Налив себе чашку чаю и поставив вариться яйцо, я закурил. Первая утренняя сигарета всегда доставляет мне огромное удовольствие.

    Завтракал я в спальне и, завтракая, внимательно рассматривал мисс Колгрэйв. В какой-то момент я даже встал, чтобы поправить ей шарфик на шее. Мисс Колгрэйв была не очень добропорядочной женщиной, и она заплатила за свои грехи. Но избавиться от нее теперь будет нелегко.

    Прежде всего следовало бы завернуть ее в одеяло, как я поступил с мисс Роббинс, но сделать это будет трудновато, поскольку одеял у меня почти не осталось, а настоящая зима еще впереди. Я подумал: какая жалость, что невозможно легализовать истребление таких бесполезных женщин, как мисс Колгрэйв и мисс Роббинс. В конце концов, такие женщины - позор нашего общества.

    Какое-то время я раздумывал об одеяле, потом решил, что не мешало бы прогуляться, прежде чем что-нибудь предпринимать. А мисс Колгрэйв никуда не убежит.

    Я вышел в коридор, запер комнату и начал спускаться по лестнице. На площадке первого этажа я встретил миссис Мичер, собирающуюся куда-то уходить. Это очень добродетельная маленькая женщина, и я ей явно нравлюсь. Хотя она довольно юная особа, я должен признать, что она не так любопытна, как некоторые.

    - Доброе утро, мистер Крим, - сказала она. - Правда, оно не слишком-то приветливое, не так ли?

    - Хорошо хоть дождя нет, миссис Мичер.

    - Да, и на этом спасибо. Как ваша поясница?

    Я потянул спину, пока тащил мисс Роббинс в подвал, и боли периодически беспокоили меня.

    - Сегодня получше. Как говорит Святой Отец, каждый должен нести свой крест. А как наш ревматизм, миссис Мичер?

    - Вы знаете, эти лестницы... Я полночи не могла уснуть. Но мы не должны роптать, не так ли, мистер Крим?

    - Да, от этого мало прока.

    - Вам тоже не спится, мистер Крим? Я слышала этой ночью, как вы ходили по комнате, и еще доносились какие-то приглушенные удары. Я была сильно взволнована.

    Миссис Мичер очень добродетельная женщина, вдова, но все женщины одинаковы. Они любопытны, и им совсем не свойственны замкнутость и одиночество, как это часто бывает с мужчинами. И этот их недостаток надо безжалостно искоренять. Однако я был, как обычно, вежлив и объяснил, что делал гимнастику с целью размять поясницу. Что-то заставило меня добавить:

    - Миссис Мичер, нет ли у вас лишнего одеяла, которое вы могли бы одолжить мне?

    Она выглядела немного удивленной и вертела в руках шляпку. Это раздражало меня.

    - Кажется, есть одно, где-то в шкафу, - сказала она. - Я, пожалуй, могла бы одолжить его, но сейчас я тороплюсь. Вот если бы вы смогли зайти ко мне попозже. Попили бы чаю, если, конечно, вы не против.

    - Это было бы замечательно, миссис Мичер.

    - Да, это было бы замечательно. Я считаю, что каждый человек должен заниматься своим делом, но в то же время надо жить по-добрососедски, не так ли? Конечно, когда соседи - люди порядочные.

    - Вы совершенно правы, миссис Мичер.

    Она нацепила шляпку.

    - Тогда в полпятого. Я уважаю мужчин, которые не пьют, мистер Крим - не таких, как этот ужасный мистер Лоуренс, тот, что недавно въехал на первый этаж.

    - Пивные - это порождение дьявола, миссис Мичер. Мама часто говорила мне об этом, и ее слова я никогда не забуду.

    Она пошла вниз. Я отправился следом, размышляя о том, что это совсем неплохая идея пригласить ее на чашечку чаю - когда я приберу комнату, конечно.

    Я успел добраться только до темного холла, когда миссис Мичер выскочила на улицу. Здесь что-нибудь можно увидеть только при включенной лампочке, но она перегорела, а наш домовладелец не удосужился заменить ее. Он скверный человек; его интересуют только деньги. Таких людей я презираю.

    - Крим!

    Открылась дверь, и появился Лоуренс. Это полный мужчина, обычно расхаживающий по этажу в домашних тапочках и в рубашке с короткими рукавами. Я же не позволяю себе появляться на людях, не надев жилета. Нечистоплотность в одежде - нечистоплотность в поступках.

    - Доброе утро, мистер Лоуренс, - сказал я, пытаясь удержать его на расстоянии.

    - Послушайте, Крим. Я хочу спросить. Это Флосси Мичер только что вышла отсюда?

    - В этом доме, по моим сведениям, больше женщин не живет.

    - А та шлюшка, которую вы тащили к себе в комнату прошлой ночью? Я видел ее!

    Обвинение, брошенное этим хамом в том, что я, словно какой-нибудь мелкий соблазнитель, вожу к себе женщин, страшно рассердило меня. Но он уже продолжал:

    - Зайдем на минутку ко мне. Вы могли бы мне кое в чем помочь.

    - Я занятой человек, мистер Лоуренс.

    - Ну, я надеюсь, не настолько занятой, чтобы не помочь приятелю. Я знаю, вы старые друзья с Флосси Мичер. И вы, конечно, не хотели бы, чтобы она узнала об этих женщинах.

    В его словах была доля правды. Не испытывая особого интереса к миссис Мичер, я все-таки не желал пасть в ее глазах и потому принял приглашение Лоуренса.

    Маленькая неприбранная комната - мятая постель, стулья, стол, заставленный пивными и молочными бутылками, на полу - куча грязного белья. Больше в комнате почти ничего не было. Очевидно жилец ведет богемный образ жизни. Мне такой образ жизни глубоко неприятен; родители всегда учили меня быть аккуратным во всем, что бы я ни делал. Лоуренс предложил сигарету.

    - У меня свои, спасибо, - сказал я. По возможности я стараюсь избегать чужих микробов. Мы закурили - я снизошел до того, чтобы прикурить от его спички, - и он произнес:

    - Флосси Мичер невысокого мнения обо мне, не так ли?

    - Мне не известно, что она о вас думает.

    - О нет. Тебе все известно! Я слышал, как в разговоре с тобой она говорила, что я грязный ублюдок. Приоткрыв дверь, я стоял здесь и слышал каждое ваше слово.

    - Мистер Лоуренс, миссис Мичер никогда не сквернословит.

    - Да брось, приятель. Кого ты из себя строишь?

    Здесь мне пришла в голову превосходная идея; при случае я могу быстро соображать. Мне пришло в голову, что после истории с мисс Колгрэйв, вероятно, в дальнейшем могут возникнуть те же трудности, и сейчас надо постараться извлечь из этой встречи хоть какую-нибудь выгоду для себя.

    - Я, собственно, спустился, мистер Лоуренс, чтобы спросить, не могли бы вы одолжить мне одеяло. Ночи становятся холодными.

    Это привело его в замешательство. Он сидел с открытым ртом и выглядел чрезвычайно глупо. Я никогда не открываю рот так широко, хотя мои зубы куда более привлекательны нежели его.

    - Я могу дать одеяло, - сказал он наконец. - Но сначала я намерен расспросить тебя о Флосси Мичер.

    - Буду рад рассказать все, что знаю.

    - Так вот как! Ты странный малый, Крим, и я не ошибусь, если... Ладно, скажи мне тогда вот что: ее муж, Том Мичер, он умер?

    - Мне кажется, что ее муж умер еще до того, как она переехала сюда, на Институтскую площадь.

    - Вот что! Бедняга Том. От чего же?

    - Миссис Мичер говорила, что от пневмонии.

    - Понимаю. Я знавал Тома Мичера. Мы при случае пропускали кружку-другую пива вместе, когда я еще работал в Уолтемстоу. Он тогда был каменщиком, как и я.

    Я подумал, что его огрубевшие мозолистые руки как раз похожи на руки каменщика. Я дал ему понять, что готов получить одеяло и уйти.

    - Не так быстро. Садись. Попьем пивка, как цивилизованные люди.

    - Спасибо, но в мое представление о цивилизованных людях не входит пиво. И, естественно, я его не пью.

    - Парень, да ты настоящий сноб.

    - Нет. Просто у меня есть определенные принципы. Вот и все.

    - Принципы... Хорошо. - Он пожал плечами и продолжил. - Расскажи мне побольше о Флосси. Она женщина строгих правил, да?

    - Она соблюдает приличия, если это то, что вы хотите знать.

    - Пришли к тому же самому. Люди, соблюдающие приличия, не имеют времени ни на что другое. Я знаю, что именно из-за нее старина Том начал пить, а потом она же тратила все свое время, пытаясь удержать его от этого занятия.

    - Мистер Лоуренс, частная жизнь миссис Мичер - ее личное дело.

    - Ах нет, не совсем. Дело в том, что я собираюсь жениться на Флосси Мичер.

    Жизнь других людей зачастую настолько убога, что мне, в действительности, даже не хочется и слышать о ней, но заявление, сделанное этим человеком, так удивило меня, что я согласился присесть и выслушать его путаный рассказ. Несколько раз я терял нить того, о чем он говорил, поскольку на самом деле это было не особенно интересно.

    Он открыл себе бутылку пива. Казалось, что это тошнотворное зелье помогает ему собраться с мыслями.

    - Я осмелюсь предположить, что ты удивлен, Крим, почему это я решил жениться на этой бой-бабе, а? Странная история, действительно. Годы проходят - мы меняемся. Я отношусь к тому типу мужчин, которым необходима суровая, строгая женщина.

    Мне-то повезло больше. У меня была строгая мать, и она показала мне, что по-настоящему из себя представляет мир. В этом различие между нами: даже по тому, как мы одеты, можно точно определить, кто из нас получил должное воспитание. Я до сих пор помню те мучения, что испытывал каждый раз, когда мать, принимаясь за мои ногти, глубоко вонзала острую пилку в живое мясо.

    - В семье было семеро детей, Крим. Я был самым младшим. Родители - добрейшие люди: и мухи не обидят. Братья и сестры такие же. Самым странным в их доброте было то, что они никогда не говорили мне что делать, как жить. Ты не поверишь, но я вырос совершенно сбитый с толку, не подготовленный к жизни, хотя вокруг меня всегда толпилось множество людей...

    О, я верю вам, мистер Лоуренс, верю, потому что вы и сейчас никчемный, пропащий человек. Это еще раз показывает, насколько важно полученное воспитание. Я единственный ребенок в семье, все время был окружен вниманием и в результате вырос аккуратным, психически здоровым и здравомыслящим. Хотя родители давно умерли, меня часто охватывает чувство, что они все еще рядом, все еще наблюдают за мной. Ну, и мне не в чем себя упрекнуть. Я вырос таким, каким они хотели видеть меня. Вообще, я думаю, можно сказать, что я лишь чуть более решителен и респектабелен, чем они. Примерно это я говорил мисс Колгрэйв, когда в конце концов мне удалось усадить ее на стул. Как омерзительны эти женщины! В последний момент они теряют контроль над своим телом и непроизвольно опорожняют кишечник. Папа был особенно внимателен к таким вещам и нещадно порол меня, когда я мочился в постель; я знаю, он понял бы, что я испытывал тогда к мисс Колгрэйв.

    - Мне было двенадцать, когда на меня впервые кто-то обратил внимание. Странно, как это все возвращается к нам. Я, как сейчас, вижу наш сад, сломанную изгородь... Мне было двенадцать. У меня появилась первая подружка. Ее звали Салли. Салли Бивс. Она была хорошенькая. Да. Я представляю ее сейчас! У нее была сестренка Пегги. Эта парочка буквально впилась в меня, Крим. Мы частенько встречались на чердаке их старого гаража. У тебя будет стынуть кровь, если я опишу то, что они вытворяли со мной. Например, пытки. Однажды Салли приволокла резиновую трубку...

    Мерзкие типы, подобно Лоуренсу, говорят только о женщинах и ни о чем другом. Пригласи я его наверх и покажи ему мисс Колгрэйв, он поменьше бы думал о них.

    А сейчас он рассказывает ужасные вещи, которые мне совсем не хочется слушать. У меня путаются мысли. В какой-то момент я в гневе подумал, как хорошо бы нам жилось, если бы мир был избавлен от Лоуренса. Но это не моя забота; у меня и так дел достаточно. Потом, будучи человеком утонченным, я всей душой не любил скандалов и драк, а Лоуренс, по всей видимости, куда сильнее меня. Выбирая женщин, я всегда сначала убеждаюсь в их физической слабости, дабы в дальнейшем избежать нежелательных эксцессов. Кроме того, надо бы и о своем сердце подумать.

    - Да, я любил Салли, несмотря на все, что она со мной делала. Видишь ли, она первый человек, который хоть как-то обратил на меня внимание. Безграничной семейной доброты мне было недостаточно. Ты можешь смеяться, но, честно сказать, я предпочитал жестокость Салли. Иногда, увидев, что я доведен ее издевательствами до слез, она бросалась целовать меня, и тогда я клялся себе, что женюсь на ней, как только вырасту.

    Супружество. Мне бы следовало и раньше догадаться, что Лоуренс свой скучный, утомительный рассказ сведет к этому. Откровенно говоря, разговоров на эту тему я предпочитаю избегать. После смерти мамы я сделал глупость и женился; если бы она была жива, я уверен, что этого бы не случилось.

    Внешне Эмили казалась достаточно добродетельной женщиной. Она была старше меня и обладала небольшим состоянием. Она настояла на том, чтобы провести наш медовый месяц в Болонье; и это сразу вывело меня из равновесия - я не люблю путешествовать там, где люди не говорят по-английски. Мы пересекали Ла-Манш на ночном пароме. И не успели мы зайти в каюту, как Эмили начала заигрывать со мной, да так непристойно, что я не мог оставить этого без внимания.

    Я был в шоке и даже не могу передать, насколько велико было мое разочарование. Под каким-то предлогом я выманил ее на палубу и спихнул в воду. Это было нетрудно, и я почувствовал себя лучше.

    Конечно, позднее я сожалел о содеянном. Помню, меня тогда мучил приступ поноса, что со мной бывает довольно часто. Но ее родители так сочувствовали мне, узнав о несчастном случае, происшедшим с их дочерью, что вскоре я совсем оправился.

    - Дела у отца шли неважно, и обстоятельства сложились так, что мы вынуждены были уехать из города. Салли я больше не видел. Но после всего, что было, обычные девушки уже не казались мне столь привлекательными. У меня были женщины, которые грубо обращались со мной, но это было все не то. Забавно, не правда ли? Я хочу сказать, что иногда мне кажется, что я предпочитаю быть несчастным. Тебе когда-нибудь приходило в голову, Крим, что мы, на самом деле, не знаем самих себя, не говоря уж о других людях.

    Его жизнь - это беспорядок и грязь. Моя - выдержанность и строгость. Я не имею ничего общего с ним, совсем ничего. Он уже начал вторую бутылку пива. Внезапно я перестал грызть ногти и сказал:

    - Так как насчет одеяла, мистер Лоуренс?

    - Я тебя еще хочу спросить. Разве ты не считаешь, что Флосси как раз для меня? Строгая, властная женщина. Как ты думаешь, сколько ей лет?

    - Откуда мне знать.

    - Ну, примерно?

    - Около сорока.

    - Я бы сказал - тридцать восемь-тридцать девять. А мне - сорок девять. Так что это было бы совсем неплохо. Правда, принимая мучения, хотелось бы жить с комфортом. У нее же есть деньги, Крим?

    - Ну, у нее своя мебель.

    - Да. Старина Мичер в пятидесятых неплохо зарабатывал и, наверняка, оставил ей кругленькую сумму. Я слышал что-то о десяти тысячах фунтов. Она, должно быть, крепко держится за них, раз живет в такой дыре.

    - Здесь было вполне прилично, пока не появились вы, мистер Лоуренс.

    - Брось ты! Ты когда-нибудь спускался в подвал? Думаю, что нет. Конечно, зачем тебе это. Так вот, в подвале воняет так, словно они там дохлятину хранят. Ну да ладно, вопрос вот в чем: есть кто-нибудь еще, кто положил глаз на нашу Флосси? И как ты думаешь, она примет меня?

    - Вы вынуждаете меня быть откровенным, мистер Лоуренс, поэтому я скажу, что вряд ли.

    - Тогда пусть это будет для вас сюрпризом, _мистер_ Крим. Со мной все в порядке... Я только хочу, чтобы вы замолвили обо мне словечко. Согласны?

    - Я не могу ничего обещать.

    - Я дам вам одеяло. Даже два.

    Если кто-то желает быть дураком, я не вижу причин препятствовать этому. Я сказал, что постараюсь и сделаю все, что в моих силах. В конце концов он выдал мне два очень старых ветхих одеяла, и я потащил их наверх.

    В какой-то ужасный момент, не могу сказать - почему, я подумал, что женщина, развалившаяся на стуле - моя мать. Я совершенно забыл о мисс Колгрэйв. Мне стало дурно, и я решил выйти на улицу.

    Печально, но люди, делающие все, чтобы стать счастливыми, таковыми, как правило, не бывают.

    Я сидел в маленьком кафе, куда иногда заглядываю, и пил кофе. На работу я уже решил сегодня не ходить. В магазине не ценят моих стараний. Появлюсь завтра и, если они устроят скандал, просто уйду. Деньги - вот что беспокоит меня; их едва хватило на сигареты. Тут, неожиданно для самого себя, я подумал о миссис Мичер и о тех десяти тысячах, про которые говорил Лоуренс.

    В кафе вошла молоденькая девушка и расположилась за соседним столиком. Она была в моем вкусе, и я перебрался к ней. С такими, как она, тебе не нужно много говорить - они сами могут часами болтать и нисколько не возражают, даже если ты их совсем не слушаешь. Эта, например, рассказывала, что работает в магазине тканей, здесь поблизости, а в свободное время подрабатывает фотомоделью.

    Вот как! Я ненавижу фотографию, да и вообще, всякое искусство - оно не ведет ни к чему хорошему. Если бы это было в моих силах, я бы сжег все картинные галереи. Тогда, может быть, у нас поубавилось бы этой распущенности, о которой сейчас так много пишут. Я слышал, как отец говорил, что все художники и писатели - любимчики Дьявола, хотя и делал для некоторых, таких как Ллойд Дуглас и Конан Дойл, исключения.

    Узнав от девушки, что она заходит сюда каждый день, примерно в одно и тоже время, я понял, что всегда, когда пожелаю, смогу найти ее здесь. Я сказал, что работаю директором одной большой фирмы, выпускающей одеяла, и она согласилась позировать мне обнаженной, если это понадобится. Пожелав ей всего хорошего, я ушел.

    Предстояло решить, что делать с трупом. Раньше, обдумывая такие вопросы, я предпринимал длительные прогулки по Лондону. Этим же я воспользовался и сейчас, хотя было довольно холодно. Расстроенный желудок вынуждал меня неоднократно забегать в общественные туалеты, и там я испытывал настоящий стыд, читая надписи на стенках кабинок.

    Я видел, как сносили старые дома. Потрясающее зрелище, но удовольствие от него было испорчено цветными, работающими на стройке. Этих выходцев с Ямайки и им подобных следует отправить обратно в Африку, где им самое место. Не то, чтобы я был сторонником расовых барьеров; просто им нечего тут делать. Я бы не хотел, чтобы моя дочь вышла за кого-нибудь из них замуж.

    Одно из моих главных достоинств - это способность развлечь самого себя. Мне никогда не бывает одиноко, и я никогда не завишу от других. Раньше, когда я был мальчишкой, отец очень не хотел, чтобы я играл с другими детьми; он говорил, что они научат меня плохим словам. Поэтому, когда я писал непристойности на стенках туалета, я всегда это делал, дабы пристыдить других. Часы на ювелирном магазине показывали половину пятого; я вспомнил, что приглашен на чай к миссис Мичер, и направился назад к Институтской площади, к дому номер четырнадцать.

    В холле было очень темно. Из подвала исходил слабый сыровато-затхлый запах. Дверь в комнату Лоуренса была приоткрыта. Оттуда не доносилось ни звука, и я подумал, что его там нет. Когда я начал подниматься по лестнице, меня кто-то окликнул сверху. Это была миссис Мичер.

    Добравшись до ее лестничной площадки, я увидел, что она находится в совершенном смятении.

    - Боюсь, я немного опоздал, - сказал я вежливо.

    - Вы должны приготовиться, мистер Крим. Вас ждет потрясение. Случилось ужасное.

    Я не люблю, когда случается ужасное. Оно имеет отличительное свойство происходить там, где замешаны женщины. Я сказал:

    - Сожалею, миссис Мичер, но я должен сейчас уйти.

    Она совсем обезумела.

    - Вы не можете уйти. Вы не можете оставить меня. Зайдите, пожалуйста! Там мистер Лоуренс. Он мертв!

    Она судорожно схватила меня за руку и потащила в свою комнату.

    Сразу бросалось в глаза, что комната хорошо меблирована: лампа с абажуром, пышный ковер, кругом картины, фотографии, безделушки, но сейчас она была в полном беспорядке - кресло и стол-перевернуты, на ковре, в окружении рассыпанных кусочков сахара, валялся поднос с опрокинутой чашкой и блюдцем. Некоторые из кусочков сахара были неприятно красного цвета. Брызги крови пестрели по всей комнате, а кое-где натекли кровавые лужи.

    Источник крови лежал в углу у окна. Его голова безжизненно свешивалась с маленького журнального столика. Это был Лоуренс.

    Я не видел лица, но по рубашке и широкой массивной спине тут же узнал его. Рубашка была залита кровью. Из спины торчали большие ножницы. Ясно, что они-то и послужили орудием убийства. Я поздравил себя с тем, что шарфик, используемый мной для умерщвления мисс Колгрэйв и других женщин, оставлял куда меньше грязи.

    Я тихо опустился на стул.

    - Миссис Мичер, немного воды, пожалуйста. Вам не следовало приводить меня сюда. От вида крови у меня кружится голова.

    Она принесла воды и, пока я пил, начала говорить.

    - Все произошло неумышленно. Совсем неумышленно. Я боюсь мужчин. Я боюсь таких, как он! Он пьяница. Таким же был мой муж, точно таким! Никогда не знаешь, что им взбредет в голову. Но я не хотела убивать его. Вы понимаете, я была так напугана. Я чувствовала запах алкоголя. Все началось внизу в холле, потом он преследовал меня здесь. Я сходила с ума от страха, но я не хотела убивать его.

    - Мне стало лучше, - сказал я, возвращая стакан. Это был хороший чистый стакан с нарисованным на стекле листочком. - Миссис Мичер, вам лучше подробнее рассказать, как это случилось.

    Кажется, она заставила себя успокоиться и присела напротив меня - так, чтобы не видеть ни Лоуренса, ни ножниц.

    - Особо рассказывать нечего. Как я уже говорила, он преследовал меня. Он был пьян - я прекрасно знаю запах пива, а как он вел себя... Я не успела закрыть дверь - он был так настойчив. Ох, я была перепугана насмерть. А потом он встал на колени и просил меня выйти за него замуж.

    - И поэтому вы закололи его?

    - Я потеряла голову. Я пнула его ногой и велела подниматься. Он умолял меня ударить его еще. Кажется, он был очень возбужден. Потом, когда он уцепился за мою юбку, я поняла, чего он хочет. Грязное животное! На столике лежало шитье, и я, не сознавая, что делаю, схватила ножницы и ударила его.

    Только тогда я с отвращением заметил, что ее блузка и юбка забрызганы кровью.

    Она шепотом добавила:

    - Он так долго умирал, мистер Крим. Я думала, он никогда не перестанет метаться по комнате. Я выскочила за дверь и вернулась только, когда он затих.

    - Он не покушался на вас, миссис Мичер?

    - Я же сказала вам, что он делал. Он вцепился в юбку. Я чувствовала его пальцы.

    - Насколько я понял, он дотронулся до юбки, когда делал вам предложение, не так ли?

    - Мистер Крим, он был пьян!

    Я встал и сказал:

    - Вы же понимаете, мой долг - заявить в полицию и немедленно. Я не могу себе позволить быть замешанным в таком деле.

    Она тоже вскочила. Глаза - как щелочки.

    - Пока он еще был жив, я побежала к вам за помощью. Я постучала и вошла в комнату, мистер Крим. Я видела мертвую женщину на стуле. Вам лучше не ходить в полицию, мистер Крим! Вам лучше остаться и помочь мне, иначе кое-кто узнает об этой несчастной женщине.

    Тут я с досадой вспомнил, что, закрыв дверь утром, когда выходил первый раз из комнаты, забыл закрыть ее позднее, будучи в подавленном состоянии, после того, как принес от Лоуренса одеяла. Это только еще раз подтверждает то, что надо быть очень и очень осторожным. Я вспомнил, как отец частенько дразнил мать, говоря, что от женщины никогда и ничего не утаишь.

    - Ну, что вы теперь скажете? - спросила миссис Мичер.

    - Естественно, я помогу вам.

    - Что будем делать с телом?

    - Я знаю, как избавиться от него.

    В животе противно заурчало.

    - Прошу прощения, - сказал я, направляясь к дверям.

    Она незамедлительно последовала за мной. Это мне совсем не понравилось.

    - Куда вы идете?

    - В туалет, миссис Мичер, - с достоинством ответил я.

    Страшно неудобно, но во всем доме только один туалет - на первом этаже. Пока я сидел там, у меня было время обдумать все в спокойной обстановке. Лоуренс - не тот человек, чтобы кто-нибудь хватился его. Кто он такой был, чтобы кому-то беспокоиться, жив он или мертв? Есть, правда, наш хозяин, но он не будет задавать вопросов, пока исправно получает квартирную плату. Миссис Мичер в состоянии позаботиться об этом.

    Отлично, тогда мы устроим этакие двойные похороны - и мисс Колгрэйв, и мистер Лоуренс отправятся в подвал, туда, за груду бесполезного хлама, в компанию к мисс Роббинс и к этой ирландке. Помощь совсем не помешает, когда придется тащить их по этой убогой лестнице. Разделяемое с кем-то удовольствие - двойное удовольствие, так говаривала мать, когда мы каждое воскресенье ходили в церковь.

    Пока я, дергая за цепочку, пытался спустить воду, у меня появилась идея. Я снова вспомнил о десяти тысячах фунтов миссис Мичер. Это большие деньги и, так или иначе, я чувствовал, что заслужил их.

    Она очень добропорядочная женщина - ее реакция на поведение Лоуренса доказала это. Кроме того, она меньше меня ростом. Флосси. Флосси Мичер. Флосси - Крим.

    И, поднимаясь обратно, я приветливо крикнул:

    

... ... ...
Продолжение "Удовольствие для двоих" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Удовольствие для двоих
показать все


Анекдот 
Сейчас не всегда понятно или девушка обиделась и надула губы или это ботекс.
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100