Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Вогт, Ван - Вогт - Мир нуль-А

Фантастика >> Зарубежная фантастика >> Вогт, Ван
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Альфред Ван Вогт. Мир нуль-А

1
Здравый смысл не всегда помогает принимать

рациональные решения в критических ситуациях. Главной

задачей изучаемой нами науки является воспитание человека,

находящегося в полной гармонии с природой; создание

определенного типа мышления, готового мгновенно

реагировать на любую неожиданность.

Б.Р.



     На протяжении Игр живущие в отеле должны, как обычно, объединиться в группы защиты согласно занимаемому этажу...

     Сидя в одном из номеров, Госсейн мрачно смотрел в угловое полукруглое окно. Стоял ясный, погожий день, и с тридцатого этажа город, специально выстроенный для Машины, был виден ему как на ладони. Слева внизу сверкала иссиня-черная река, и послеполуденный ветерок ерошил воду, поднимая легкую рябь. К северу, на фоне ярко-голубого неба, резко выделялись темные пики невысоких гор.

     Между горами и рекой, в периферии его зрения, толпились по широким улицам частные виллы, с ярко выкрашенными крышами, сверкающими на фоне пальм и других тропических деревьев; гостиницы, разбросанные там и тут; отдельные здания, назначение которых трудно было определить с первого взгляда.

     Машина высилась в центре ровной площади на вершине горы, сверкающей серебряной стрелой, уходящей на пять миль в небо. Изумительные сады и роскошный особняк президента неподалеку частично скрывали деревья, но Госсейн почти не обратил на них внимания. Перед его взором находилась Машина, и она заслоняла собой все остальное.

     Вид ее притягивал, как магнитом. Несмотря на плохое настроение какое-то волнующее чувство невольно захлестнуло Госсейна. Наконец-то ему удалось стать участником Игр, способных обеспечить его будущее даже в случае небольшой удачи и дающих возможность отправиться на Венеру, если он окажется в числе тех избранных, которые завоюют высшие награды.

     Много лет мечтал он об этом, но возможность представилась лишь после ее смерти. "За все приходится платить", - мрачно подумал Госсейн. Как ни ждал он этого дня, ему и в голову прийти не могло, что ее не будет рядом. С самого начала строили они планы о том, как рука об руку пройдут сквозь тяжелое испытание и начнут жить по-другому. Теперь он остался совсем один, и ему не нужны были ни богатство, ни слава. Загадочная и далекая Венера обещала забвение, и лишь поэтому он так стремился туда. На Земле все казалось деловым и практичным, а ему хотелось душевного покоя, новых духовных ценностей, хотя он был абсолютно нерелигиозным человеком.

     Его мысли прервал стук в дверь. В коридоре стоял мальчик, который при виде Госсейна тут же произнес:

     - Меня послали, сэр, передать вам, что все уже собрались в зале.

     Госсейн посмотрел на него непонимающим взглядом.

     - Ну и что?

     - Сэр, они обсуждают способы защиты людей на этом этаже в течение Игр.

     - О! - воскликнул Госсейн.

     Он поразился своей забывчивости. Сообщение, прозвучавшее давно из всех громкоговорителей отеля, заинтересовало его.

     Но трудно было даже представить себе, что в величайшем городе на Земле, городе Машины, на целый месяц перестанут действовать любые законы, кроме тех, которые заново создадут сами люди, чтобы защитить себя от всяких неожиданностей.

     - Меня просили передать, - вновь сказал мальчик, - что опоздавшие лишаются защиты на время Игр.

     - Уже иду, - улыбнулся Госсейн. - Скажи им, что я - человек новый и просто забыл. И спасибо тебе.

     Он протянул посыльному мелкую монету, вернулся в комнату, зашторил пластиковые окна, переключил видеофон на автоматическую запись и, тщательно заперев за собой дверь, пошел по коридору.

     В большом просторном зале гостиницы он первым делом заметил своего знакомого, Нордегга, владельца магазина в том городе, где жил сам. Госсейн кивнул головой и улыбнулся. Мужчина с любопытством посмотрел на него, но не улыбнулся в ответ и не поздоровался. На какое-то мгновение это показалось Госсейну странным, но он тут же забыл об инциденте, так как на него были обращены взоры всех присутствующих.

     Дружелюбные взгляды ярких глаз, дружеские, чуть настороженные лица - такое сложилось у Госсейна первое впечатление. Он подавил улыбку. Они присматривались друг к другу, подсчитывали шансы товарищей на предстоящих Играх. Пожилой человек, сидящий за столом у входа, сделал ему знак подойти, и Госсейн, не мешкая, направился в его сторону.

     - Я должен вас зарегистрировать, - сказал старик. - Кто вы такой?

     - Госсейн, - ответил Госсейн. - Гилберт Госсейн, проживающий в Кресс-Вилледж, Флорида, возраст - тридцать четыре года, рост - шесть футов один дюйм, вес - сто восемьдесят пять фунтов, особых примет не имеется.

     Старик улыбнулся, и глаза его лукаво блеснули.

     - Ну-ну, - сказал он. - Если внешность не обманчива, думаю, вы далеко пойдете. - Он помолчал, потом добавил: - Кстати, вы ничего не сказали о семейном положении.

     Госсейн вздрогнул, подумав о своей умершей жене.

     - Я холост, - тихо ответил он.

     - Что ж, мистер Госсейн, по-моему, вы неглупый молодой человек. Хочу пожелать вам успеха и надеюсь. Игры покажут, что вы достойны Венеры.

     - Спасибо, - сказал Госсейн.

     Отходя от стола, он заметил, что Нордегг быстро подошел к старику и склонился над регистрационной книгой. Некоторое время они о чем-то горячо спорили, но вскоре распорядитель, невысокого роста улыбающийся человек, вышел на середину зала, поднял руку вверх, и все разговоры затихли.

     - Леди и джентльмены, - объявил он. - Я считаю, пора начинать. У лиц заинтересованных было достаточно времени, чтобы присоединиться к нам. А следовательно, как только закончатся отводы, я предлагаю запереть двери и начать обсуждение.

     - Для тех, - продолжал он, - кто участвует в Играх первый раз и не знает, что такое отвод, я объясню подробно. Все вы, естественно, должны будете повторить перед детектором лжи те данные о себе, согласно которым проводилась регистрация. Но прежде, если у вас возникли сомнения относительно друг друга, говорите прямо. Каждый из вас обладает правом дать отвод любому из присутствующих. Не стесняйтесь высказать малейшее подозрение, даже не имея никаких доказательств. Однако не забывайте, что группа встречается каждую неделю, и отвод можно дать на любом из последующих собраний. Итак, есть у кого-нибудь отводы?

     - Да, - раздался громкий голос. - Я даю отвод человеку, который называет себя Гилберт Госсейн.

     - А? - сказал Госсейн. Он резко повернулся и изумленно уставился на Нордегга.

     Более пожилой мужчина окинул его твердым взглядом и обратился к распорядителю.

     - Когда Госсейн вошел, - продолжал Нордегг, - он кивнул мне как знакомому, и я, естественно, решил посмотреть в книге регистрации его имя, думая, что вспомню, где мы встречались. К своему изумлению, я обнаружил, что он дал адрес в Кресс-Вилледж, Флорида, то есть там, где я живу. Леди и джентльмены, Кресс-Вилледж - маленький, но знаменитый городок, с населением всего в триста человек. Я владелец одного из трех магазинов, и знаю абсолютно всех не только в городе, но и окрестностях. Ни в Кросс-Вилледж, ни в его пригородах, человек по имени Гилберт Госсейн не проживает.

     Шок, который Госсейн испытывал во время речи Нордегга, прошел почти сразу же, и осталось лишь ощущение, что над ним издеваются каким-то непонятным образом.

     - По-моему, все это очень глупо, мистер Нордегг, - сказал он и, помолчав, добавил: - Ведь вас так зовут?

     - Верно, - Нордегг кивнул. - Хотя я не понимаю, откуда вы могли узнать мое имя.

     - Ваш магазин в Кресс-Вилледж, - продолжал настаивать Госсейн, - находится в конце ряда из девяти домов, на перекрестке четырех дорог.

     - Нет никакого сомнения, - заявил Нордегг, - что вы тщательно изучили мой городок, либо лично, либо по фотографиям.

     Госсейн подавил в себе раздражение, вызванное находчивыми ответами лавочника.

     - Примерно в миле к западу от вашего магазина стоит небольшой, причудливой формы, домик, - сказал он.

     - "Домик"! - фыркнул Нордегг. - Известный всему миру загородный дом семьи Харди!

     - Девичья фамилия моей покойной жены была Харди, - сказал Госсейн. - Она умерла месяц тому назад. Патриция Харди. Может, теперь вы вспомните?

     Он увидел толпу людей, напряженно ожидающих ответа, услышал, как Нордегг иронически рассмеялся.

     - Что еще могу сказать, леди и джентльмены, судите сами. Он говорит, что Патриция Харди - его жена. Думаю, что все мы дышали бы о таком событии, как ее свадьба. Что же касается "покойной" Патриции Харди, или Патриции Госсейн, - тут он улыбнулся, - могу вас заверить, что видел се не далее как вчера утром, и она очень живо гарцевала на белом арабском скакуне.

     Это уже не походило на издевательство. У Патриции не было даже лошади, тем более арабского скакуна. Жили они небогато, целый день работали на своей маленькой фруктовой ферме, а вечером упорно занимались, готовясь к Играм. Да и Кресс-Вилледж отнюдь не славился тем, что в нем находился загородный дом семьи Харди - ведь они были ничем не выдающимися людьми. Что все это могло значить?

     Мысли мелькнули и пропали в его мозгу. Необычайно отчетливо он увидел, как окончить этот нелепый спор.

     - Я могу лишь предложить, - сказал он, - повторить все, что говорил, перед детектором лжи. Уверен, что он тут же подтвердит мою правоту.

     Но детектор лжи ответил:

     - Нет, вы не Гилберт Госсейн и никогда не жили в Кресс-Вилледж. Вы... - Голос замолк. Электронные трубы аппарата неуверенно замигали.

     - Ну же, - не вытерпел распорядитель. - Кто он?

     Ответ последовал после долгой паузы.

     - Мозг этого человека не содержит нужной информации. Он не знает своего настоящего имени. В нем чувствуется какая-то сила, но в данных обстоятельствах определить, кто он такой, не представляется возможным.

     - И в данных обстоятельствах, - решительным тоном, не терпящим возражений, заявил распорядитель, - я могу лишь посоветовать вам как можно скорее обратиться к психиатру, мистер Госсейн. Естественно, здесь вы не останетесь.

     Минутой позже Госсейн шел по коридору. Он ничего не видел вокруг, не помнил, как добрался до комнаты и набрал нужный номер. Прошло две минуты, прежде чем его соединили с Кресс-Вилледж. На экране появилась молодая женщина с довольно суровым выражением лица, но приятной наружности.

     - Я - мисс Тричерз, секретарь мисс Патриции Харди во Флориде. О чем вы хотели поговорить с мисс Харди?

     В первую секунду самое существование такой особы, как мисс Тричерз, ошеломило его. Но Госсейн быстро оправился от изумления.

     - По личному вопросу, - твердо сказал он. - И мне необходимо поговорить с ней с глазу на глаз. Это очень важно. Пожалуйста, соедините меня как можно скорее.

     Видимо, он говорил достаточно авторитетным тоном, потому что молодая женщина, секунду поколебавшись, ответила:

     - Я не вправе выдавать подобной информации, но мисс Харди сейчас находится во дворце Машины. Попробуйте позвонить туда.

     - Она здесь, в городе! - невольно вырвалось у Госсейна.

     Он не помнил, как повесил трубку, но внезапно женское лицо исчезло с экрана. Видеофон отключился. Он остался наедине с одной-единственной мыслью, сверлившей мозг: "Патриция жива!"

     Впрочем, ничего удивительного. Мозг, натренированный, способный воспринимать любую ситуацию реального мира, сразу же отметил, что детектор лжи не мог ошибиться. Сидя перед потухшим экраном, Госсейн почувствовал, что впал в какую-то прострацию. У него не возникло желания ни звонить во дворец, ни разговаривать со своей женой, ни видеть се. Конечно, это придется сделать завтра, но следующий день тоже казался удаленным далеко-далеко в пространстве-времени. Как сквозь сон, услышал он громкий стук в дверь и, встряхнувшись, встал с кресла. В коридоре стоял четыре человека, и один из них тут же произнес:

     - Я - менеджер. Извините, но вам придется покинуть нашу гостиницу. Багаж можете оставить внизу. В течение месяца, пока не действуют законы, мы не можем позволить себе сдавать номера людям, на которых пало хоть малейшее подозрение.

     Через двадцать минут Госсейн очутился на пустынной улице. Наступил вечер.
2
За всю историю человечества учение гениального...

Аристотеля... привлекло, пожалуй, наибольшее количество

последователей... Наша трагедия заключалась в том, что

биолог Аристотель продолжил дело философа-математика

Платона и, сформулировав все изначальные определения,

предсказал дальнейшее их развитие... объединили в одну

систему, на которую кощунством считалось посягнуть более

чем две тысячи лет... В связи с этим имя его используется

при обозначении двух крайне важных Аристотелевых доктрин,

и, соответственно, множество современных наук, необходимых

для человечества, получило название не-Аристотелевых...

А.К.



     Пока еще окончательно не стемнело, он мог не бояться. Хулиганы, мародеры, карманники прятались по углам в ожидании наступления ночи. В глаза ему бросилась вывеска, которая периодически загоралась и гасла:
КОМНАТЫ ДЛЯ ЛИШЕННЫХ ЗАЩИТЫ

ночь - 20 долларов



     Госсейн остановился в раздумье. Ему очень хотелось иметь крышу над головой, но, во-первых, денег хватило бы только на несколько дней, а во-вторых, - слишком уж мрачные истории ходили о подобного рода ночлежках. Предпочтительней рискнуть и провести ночь на свежем воздухе.

     Он пошел дальше. Темнота сгущалась, один за другим зажигались автоматические фонари. Город Машины сверкал и переливался. Улица, по которой он шел, тянулась на многие мили, и фонари, как часовые, стояли по обе стороны, уходя вдаль и сливаясь в одно слепящее пятно на горизонте. Внезапно его охватило отчаяние.

     Совершенно очевидно, он страдал определенного рода амнезией, и теперь необходимо проанализировать происшедшее во всех его аспектах. Только таким образом удастся избавится от ненужных эмоций, а, следовательно, и от своего теперешнего состояния. Госсейн пытался представить себя с точки зрения нуль-А концепций, как нечто целое: тело, мозг; амнезия - в этот самый день и час, в этом самом месте.

     Тысячи часов тренировок не пропали даром. Ведь за ними стоял не-Аристотелев способ самого широкого охвата действительности, уникальное достижение людей двадцатого века, которое через четыреста лет стало динамичной философией человеческой расы. "Карта - не территория... Слово - не сама вещь..." Уверенность в том, что он был женат, не давала оснований считать это фактом. Галлюцинациям, которые подсознание передавало нервной системе, следовало противопоставить здравый смысл.

     Как всегда, он почувствовал облегчение. Все сомнения и страхи ушли, как вода в решето. Ложная печаль, ложная потому, что кто-то специально смутил ею его мозг, - исчезла. Он был свободен.

     Продолжая идти вперед, Госсейн настороженно глядел по сторонам, на сгущавшиеся перед дверями домов тени. У перекрестков он был особо внимателен, все время держа руку на рукоятке пистолета. Но несмотря на все предосторожности, он так и не увидел девушки, выбежавшей с боковой улицы и столкнувшейся с ним, так что оба они чуть не упали.

     Неожиданное происшествие не помешало Госсейну принять меры предосторожности. Левой рукой он крепко обхватил девушку за плечи, правой выхватил пистолет, одновременно стараясь удержаться на ногах и сохранить равновесие. Потом он выпрямился и, не давая ей опомниться, потащил за собой к проему дверей, подальше от света. Уже у самого входа она попыталась вырваться из его объятий и застонала. Не выпуская пистолета, Госсейн поднял правую руку и зажал ей рот.

     - Шшш! - прошептал он. - Я не причиню вам вреда.

     Она тут же перестала сопротивляться. И замолчала. Он опустил руку, и, задыхаясь, она произнесла:

     - За мной гнались. Двое. Наверное, увидели вас и убежали.

     Госсейн задумался. Любое событие, совершающееся в пространстве-времени, зависит от множества неизвестных и непредвиденных факторов. Молодая женщина, отличная от всех других молодых женщин Вселенной, в ужасе выбежала из боковой улицы. Этот ужас мог быть реальным или наигранным. Мозг Госсейна откинул вариант, ничем ему не грозящий, и принялся исследовать вероятность того, что ее появление - ловушка. Он представил себе, как группа из нескольких человек, не решающихся на открытый грабеж, ждет его за углом, чтобы получить свою долю добычи в лишившимся охраны порядка городе. Он думал о девушку лишь с чувством холодного подозрения. Ведь если она была такой беззащитной, как она очутилась одна на улице ночью?

     - Я лишена защиты, - сказала она хриплым голосом в ответ на его прямой вопрос. - Неделю назад меня уволили, потому что я отказалась принимать ухаживания босса. И с деньгами туго. Мне нечем даже заплатить за квартиру, и сегодня утром хозяйка выгнала меня из комнаты.

     Госсейн промолчал. Ее объяснение выглядело настолько жалким и смехотворным, что ему стало неловко. Но через секунду его уверенность поколебалась. Ведь с ним самим произошла куда более неправдоподобная история. Прежде чем принять за основу ту вероятность, что она все-таки говорит правду, и действовать соответственно, он все же спросил:

     - Разве вам некуда пойти?

     - Нет, - сказала она.

     Значит, теперь ему придется нести за нее ответственность на протяжении всех Игр. Она не сопротивлялась, когда он взял ее за руку и, осторожно обогнув угол дома, вывел на дорогу.

     - Мы пойдем по центральной белой линии, - сказал он. - Так лучше видны перекрестки. - Опасность грозила им повсюду, но он решил не пугать се понапрасну. - Послушайте, - озабоченно продолжал он, - вы можете меня не бояться. Я тоже попал в переделку, но я - человек честный. Давайте считать, что оба мы находимся в затруднительном положении, и самая главная задача сейчас - найти место для ночлега.

     Девушка издала какой-то звук. Госсейну показалось, что она еле сдерживается, чтобы не рассмеяться, но когда он резко повернулся, голова ее была опущена, так что он ни в чем не может быть уверен. Через мгновение она посмотрела на него, и только сейчас ему впервые представилась возможность внимательно изучить ее лицо. Она была молодой и загорелой, с чуть впалыми щеками и большими черными глазами. Следы не совсем умело наложенной косметики только портили ее красоту. Непохоже, что в последнее время ей приходилось над чем-нибудь смеяться. Подозрения Госсейна развеялись, и он вновь осознал всю тяжесть ответственности, которая легла на его плечи, - ведь он теперь стал единственным защитником молодой девушки, о которой абсолютно ничего не знал.

     Они подошли к заброшенной неосвещенной стоянке автомобилей, и Госсейн остановился, задумавшись. Вокруг рос редкий кустарник - идеальное убежище честному человеку и его молодой спутнице, если только пробраться туда незаметно, по боковой аллее, ведущей между двумя зданиями.

     Примерно через десять минут им удалось обнаружить небольшую полянку, покрытую травой и окруженную со всех сторон колючим кустарником.

     - Мы будем спать здесь, - прошептал Госсейн.

     Девушка тут же опустилась на землю. И вновь ее бессловесная покорность натолкнула Госсейна на размышления. Нахмурившись, он прилег на траву.

     Ночь стояла безлунная, и прошло много времени, прежде чем Госсейн смог различить ее туманную фигуру в отраженном свете далекого уличного фонаря. Она сидела футах в пяти от него, даже не шелохнувшись, не поменяв позы, - девушка, которая являлась для Госсейна фактором таким же неизвестным, как и он сам. Его мысли прервал тихий и мягкий голос.

     - Меня зовут Тереза Кларк. А вас?

     "Действительно, как же меня зовут?" - подумал Госсейн, но не успел ответить, так как она вновь заговорила:

     - Вы собираетесь принять участие в Играх?

     - Да, - сказал Госсейн, мгновение поколебавшись. Ведь это ему следовало расспрашивать ее, а не наоборот. - А вы?

     - Не говорите глупостей. - В голосе девушки прозвучала горечь. - Я даже не знаю, что такое нуль-А.

     Госсейн промолчал. Он почувствовал себя неловко при виде такого самоуничижения. И внезапно характер Терезы Кларк прояснился: больное воображение и эгоизм, в результате которых она всегда будет довольна собой. Со стороны шоссе послышался шум мотора, и это избавило Госсейна от необходимости продолжать разговор. Вслед за первой машиной с бешеной скоростью промчались еще несколько. Заскрипели тормоза, взвизгнули шины на повороте. И вновь наступила тишина. Но далекий шум большого города, на который он раньше не обращал внимания, казалось, окружал его со всех сторон.

     Приятный говорок девушки заглушал шум, но в ее голосе прозвучала такая жалость к самой себе, что ему стало неприятно.

     - И вообще, для чего нужны Игры? Я еще понимаю тех, кто остается на Земле. Отхватывают приличную работенку, неплохо устраиваются. Но ведь каждый год тысячи людей получают право отправиться на Венеру. Что они там делают?

     Госсейн не счел нужным вдаваться в объяснения.

     - Лично я, - ответил он, - вполне удовлетворюсь местом президента.

     Девушка рассмеялась.

     - Вам придется изрядно попотеть, - сказала она, - чтобы занять пост Харди.

     Госсейн резко выпрямился и сел.

     - Кого?!

     - Майкла Харди, президента Земли.

     Госсейн медленно прилег на траву. Теперь понятно, что имели в виду Нордегг да и все остальные в гостинице. Неудивительно, что его рассказ показался им бредом сумасшедшего. Президент Харди, летняя резиденция в Кресс-Вилледж - информация, заложенная в его мозгу, была ложной от начала до конца.

     Но кому это понадобилось? Харди?

     - Вы не могли бы помочь мне, - прервала его размышления Тереза Кларк, - выиграть хоть какую-нибудь, самую пустяковую работу?

     - Что-что? - Госсейн уставился на нее сквозь темноту. Изумление его быстро прошло, уступив место чувству жалости. - Вряд ли, - ответил он. - Чтобы принять участие в Играх, требуются обширные знании и умение, которые даются лишь долгими тренировками. И лишь единицы, способные на полную отдачу всех своих умственных и душевных сил, выдерживают испытания последних пятнадцати дней.

     - Меня не интересуют последние пятнадцать дней. Говорят, уже через неделю можно неплохо устроиться. Верно?

     - Самая низкооплачиваемая работа, если вы, конечно, собираетесь получить ее как участница Игр, приносит десять тысяч в год. Насколько я понимаю, конкурентов более чем достаточно.

     - Я способная, - заявила Тереза Кларк. - И у меня безысходное положение. Значит, я смогу.

     Госсейн сильно в этом сомневался, но ему вновь стало жалко ее.

     - Если хотите, - сказал он, - я попытаюсь вкратце рассказать, что к чему.

     Он замолчал, и она быстро проговорила:

     - Да, да, пожалуйста.

     Госсейн вздохнул. Он понимал, насколько бессмысленно пытаться объяснить ей что-нибудь, но делать было нечего.

     - Человеческий мозг, - нехотя начал он, - в грубом приближении можно разделить на две основные части: кору и таламус. Кора является центром распознавания, таламус - центром эмоциональных реакций нервной системы... Кстати, вы были в институте Семантики?

     - О, как там красиво, - заявила Тереза Кларк. - И сколько драгоценных камней, серебра, золота.

     Госсейн прикусил губу.

     - Я говорю о другом. На одной из стен изображен рассказ в картинках. Видели?

     - Не помню. - Она казалось, поняла, что он остался ею недоволен. - Но зато я видела бородача - как там его? - в общем, директора.

     - Лавуазье? - Госсейн нахмурился. - Мне казалось, он погиб несколько лет назад в автомобильной катастрофе. Когда это было?

     - В прошлом году. Он сидел в кресле на колесах.

     Госсейн задумался. На какое-то мгновение он решил, что память вновь отказала ему. Однако странно. Зачем неизвестному, экспериментировавшему с его мозгом, скрывать, что почти легендарный Лавуазье все еще жив? После некоторых колебаний он продолжал:

     - Кора головного мозга, как и таламус, потенциально обладают необычайными возможностями, которые необходимо правильно реализовать. Самым главным является координация их действий, ведущая впоследствии к полной интеграции, и если этого не происходит - личность человека нельзя считать полноценной. С другой стороны, как только интеграция осуществлена, нервная система в состоянии выдержать практически любой шок.

     Госсейн умолк, вспомнив о событиях минувшего дня.

     - Что с вами? - быстро спросила девушка.

     - Ничего, - проворчал он. - Продолжим разговор утром.

     Внезапно он почувствовал, как сильно устал. Но прежде чем сон навалился на него, на память почему-то пришли слова детектора лжи: "В нем чувствуется какая-то необычайная сила".

     Когда он проснулся, солнце сияло на небе. Терезы Кларк и след простыл.

     Госсейн убедился в этом, тщательно обыскав все кусты. Затем он вышел на шоссе и посмотрел по сторонам.

     Улица была забита движущимся транспортом, по тротуару весело спешили ярко разодетые мужчины и женщины. Казалось, сам воздух звенел шумом моторов, звуками голосов, ревом машин. Волнующее зрелище. Внезапно Госсейн понял, что теперь он совершенно свободен, а отсутствие девушки только доказывало, что ее появление отнюдь не очередной этап какого-то фантастического плана, в результате которого его для начала полностью лишили памяти. Он почувствовал облегчение при мысли о том, что ему не придется больше о ней заботиться.

     Знакомое лицо мелькнуло в человеческой толпе, скользившей мимо. Тереза Кларк, с двумя коричневыми пакетами в руках, окликнула его.

     - А вот и завтрак, - сказала она. - Я решила, что лучше позавтракать на травке с муравьями, чем в битком набитом ресторане.

     Они молча принялись за еду. Госсейн заметил, что упаковка была магазинной, на вынос. Витаминизированный апельсиновый сок, каша со сметаной в отдельной пластиковой упаковке, тосты с горячими почками, кофе со сливками.

     Примерно долларов пять, прикинул он. Не слишком ли роскошно для парочки, которой тридцать дней придется ограничивать себя во всем, лишь бы дотянуть до окончания Игр? И кроме того, девушка, у которой имелось в кармане пять долларов, спокойно могла заплатить хозяйке еще за одну ночь. Более того, она, видимо, неплохо зарабатывала, если не нуждаясь купила такой завтрак. Чуть нахмурившись, он неожиданно спросил:

     - Кстати, как зовут вашего босса?

     - Что? - Тереза Кларк закончила жевать тост с почками и теперь рылась в сумочке. Услышав вопрос, она вздрогнула и недоуменно посмотрела на него. Затем лицо ее прояснилось. - А, вы о нем! - сказала она.

     - Да, - требовательно сказал Госсейн. - Как его зовут?

     Самообладание полностью вернулось к ней.

     - Я не хочу вспоминать об этом, - заявила Тереза Кларк и тут же переменила тему разговора. - Чтобы выдержать первое испытание, мне много придется выучить?

     Госсейн помедлил, не зная, стоит ли ему настаивать на ответе. В конце концов он решил, что спешить некуда.

     - Нет, - сказал он. - К счастью, первый день Игр - предварительный. Нужно лишь зарегистрироваться, получить назначение я одну из кабинок и ответить на вопросы. Я изучал историю Игр за последние двадцать лет - более ранние сведения Машина не выдает - и обратил внимания, что сначала вас просто просят определить, что такое нуль-А, нуль-Н, нуль-Е.

     - Независимо от того, осознаете вы или нет, невозможно жить на Земле и не иметь хотя бы общих представлений о нуль-А концепциях: ведь они развиваются в нашем сознании уже несколько сотен лет. Людям свойственно забывать определения и формулировки, - добавил он, - но если вы действительно хотите...

     - Конечно, хочу, - ответила девушка.

     Она вытащила из сумочки портсигар.

     - Покурим?

     Золото блеснуло на солнце. Бриллианты, изумруды, рубины переливались разноцветным пламенем на поверхности. Сигарета, автоматически прикуренная внутри, наполовину выскочила из отверстия. Драгоценности, конечно, могли быть из пластика, металл - подделкой, но портсигар был явно не серийным и выглядел слишком натурально. Госсейн определил его стоимость примерно в двадцать пять тысяч долларов.

     - Нет, спасибо, - оправившись от изумления, ответил он. - Яне курю.

     - Это - особый сорт, - продолжала настаивать девушка. - Они очень мягкие.

     Госсейн покачал головой, и, пожав плечами, она вынула зажженную сигарету, с наслаждением затянулась и кинула портсигар обратно в сумочку. Видимо, ей даже в голову не пришло, что такая безделушка может произвести впечатление.

     - Давайте заниматься, - сказала она. - Когда вы мне все объясните, можно будет расстаться до вечера, а потом опять встретимся здесь. Договорились?

    

... ... ...
Продолжение "Мир нуль-А" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Мир нуль-А
показать все


Анекдот 
А знаете ли вы, что Moss cow - это "Замшелая корова"?
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100