Вход    
Логин 
Пароль 
Регистрация  
 
Блоги   
Демотиваторы 
Картинки, приколы 
Книги   
Проза и поэзия 
Старинные 
Приключения 
Фантастика 
История 
Детективы 
Культура 
Научные 
Анекдоты   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Персонажи
Новые русские
Студенты
Компьютерные
Вовочка, про школу
Семейные
Армия, милиция, ГАИ
Остальные
Истории   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Авто
Армия
Врачи и больные
Дети
Женщины
Животные
Национальности
Отношения
Притчи
Работа
Разное
Семья
Студенты
Стихи   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рубрикатор 
Иронические
Непристойные
Афоризмы   
Лучшие 
Новые 
Самые короткие 
Рефераты   
Безопасность жизнедеятельности 
Биографии 
Биология и химия 
География 
Иностранный язык 
Информатика и программирование 
История 
История техники 
Краткое содержание произведений 
Культура и искусство 
Литература  
Математика 
Медицина и здоровье 
Менеджмент и маркетинг 
Москвоведение 
Музыка 
Наука и техника 
Новейшая история 
Промышленность 
Психология и педагогика 
Реклама 
Религия и мифология 
Сексология 
СМИ 
Физкультура и спорт 
Философия 
Экология 
Экономика 
Юриспруденция 
Языкознание 
Другое 
Новости   
Новости культуры 
 
Рассылка   
e-mail 
Рассылка 'Лучшие анекдоты и афоризмы от IPages'
Главная Поиск Форум

Другаль, Сергей - Другаль - Язычники

Фантастика >> Советская фантастика >> Авторы >> Другаль, Сергей
Хороший Средний Плохой    Скачать в архиве Скачать 
Читать целиком
Сергей Другаль. Язычники

-----------------------------------------------------------------------

Авт.сб. "Язычники". СпБ., "Азбука", 1997.

OCR & spellcheck by HarryFan, 20 October 2000

-----------------------------------------------------------------------

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЭКЗАМЕН


    Нури сидел на дереве, а внизу бесновался и царапал кору какой-то пятнистый зверь. Это продолжалось уже минут десять и стало раздражать Нури. Зверь разбежался, прыгнул. Когти на растопыренных лапах промелькнули в сантиметре от башмаков. Нури поджал ноги, обхватил ствол, наклонился.

    - Красивый, - сказал он. - Но совсем невыдержанный.

    Зверь прислушался, рыкнул и полез на дерево. Нури вздохнул, крепче уцепился за сук.

    - Нехорошо, ситуацию не учитываешь.

    Он сдвинулся по стволу вниз и пнул зверя каблуком в нос. Зверь шлепнулся на спину, вскочил, зашипел и, словно забыв о Нури, кинулся к орнитоплану. Он вцепился зубами в пластиковую оболочку крыла и, урча, стал рвать ее. Крыло судорожно задергалось. Этого Нури стерпеть не мог. Бормоча: "В конце концов, нервы есть у каждого...", он спрыгнул с дерева, подбежал к зверю, ухватил его за шиворот и хвост у самого корня и отшвырнул в сторону. Зверь приземлился на все четыре лапы, взревел, ударил хвостом по бокам и прыгнул...

    Нури копался в ящике под седлом, искал флягу, когда из динамика послышался голос дежурного ИРП:

    - В чем дело, Нури? Вас не видно, вас не слышно.

    Нури потер ладонь:

    - Сел на опушке, хотел немного размяться, а тут такой пятнистый, усатый...

    - И?

    - Инструкцию к повестке помню. Уклонялся. Сидел на дереве. Так он укусил... Аппарат!

    - На дереве... - мурлыкнул диспетчер. - Вам помочь?

    - Обойдусь.

    Нури перевернул зверя на спину, ополовинил флягу ему в пасть. Зверь захлебнулся и открыл глаза.

    - Ну вот, - обрадованно сказал Нури, - жив-здоров. Только задумчивый немного.

    - Доберетесь сами? - спросил диспетчер.

    - Несомненно. Сейчас взлетаю.

    Но взлететь Нури не пришлось. Зверь прокусил-таки пластик, и неперегоревшая глюкоза вылилась на траву. Нури стянул рваные края оболочки, наложил пластырь и задумался.

    Запаса глюкозы не было. Можно бы, заменив ее сахарным раствором, кое-как добраться до центра, но сахара тоже не было. Где-то он читал, что если ввести адреналин, то можно какое-то время лететь на почти сухой мышце, но где взять адреналин?

    Зверь уже сидел, щуря зеленые глаза.

    - Видишь, что наделал, - сказал ему Нури и замер в тихом восторге.

    Из леса на поляну трусцой выбежал пегий пузатый ослик, а на спине у него, задевая конечностями траву, ехал кибер. Его анодированный золотом корпус блестел. Развевалось страусиное перо на соломенной шляпе. Над головой кибера летел синий с красным попугай и картаво кричал:

    - Киберр дуррак. Дуррак.

    Неожиданно кибер дернулся, вскинул манипуляторы, пытаясь поймать попугая, и свалился с осла.

    - Глупая птица, - поднимаясь, сказал кибер. - Очень глупая. И не вижу причин для смеха.

    - Сейчас, - дрожащим голосом произнес Нури. - Сейчас я просмеюсь и снопа стану серьезным.

    - Констатирую: кто-то повредил леопарда, - произнес кибер, не глядя на Нури. - Если каждый будет повреждать животных...

    - Два вопроса, - перебил его Нури. - Во-первых, ты где взял перо? Если каждый будет выдергивать по перу, то страус облысеет и с хвоста. И во-вторых, что тебе леопард, что ты леопарду?

    - Перо я нашел в саванне. И по второму: я по совместительству смотритель. И ответственен за благополучие животных. Мне поручена эта работа потому, что я добр и некусаем. Меня даже ногами топтали, и что? - Кибер выпятил грудь.

    - Вот именно, и что?

    - И ничего. Ни одной вмятины.

    - Значит, некусаем. - Нури на секунду задумался. - За насекомых ты тоже в ответе?

    - Об этом распоряжения не было.

    - Тогда вот что. Принеси мне меду в сотах. Так, кусочек с ладонь. Здесь должны быть дикие пчелы, не так ли?

    - Пчелы есть, но бортничеством я не занимаюсь.

    - Когда-то нужно начинать. Мне нужен мед.

    Кибер замолчал и стал думать. Ослик неподалеку хрумкал траву. Усатый окончательно пришел в себя и терся больной мордой о ноги неподвижного кибера. Нури раскинулся на траве, глядел в небо. Пахло зноем, легкий ветерок раскачивал ветви в вышине. Строго говоря, спешить было незачем, но он обещал деду прибыть пораньше, и опаздывать было неловко. До экзаменов еще три дня. Интересно, как добираются другие?

    - Я достану мед, - нарушил тишину кибер.

    Кивнув, Нури сорвал травинку и посмотрел вслед киберу, пока тот не скрылся в кустах. Мысли текли ленивые и непривычные. У попугая красные штаны, а у вас, Нури, как говорил летный инструктор, сильно развито воображение, вы могли бы ласточкой летать, жаль, времени мало. Ласточкой - это взмах, и крылья сложены полет-падение по инерции. Воробей тоже так летает. Вообще, задача пустяковая, азы баллистики и аэродинамики. Любопытно, живое использует инерцию, а машин, движущихся за счет инерции, почти нет...

    - Киберр в заррослях! - крикнул попугай.

    Кибер действительно вышел из кустов, неся на вытянутой ладони соты. Над ним роились пчелы, а вокруг туловища в три кольца обвивалась гигантская змея. Голова ее с желтыми пятнами у глаз лежала на плече кибера, из пасти на длинном стебле свисал белый цветок. При виде змеи ослик заморгал и попятился. Усатый тихо исчез.

    - Принес мед, - сказал кибер.

    Нури сел и молча стал рассматривать змею.

    - Я ее снял с дерева и обмотал вокруг корпуса, - счел необходимым объяснить кибер. - Она меня за внешность полюбила.

    - Так сразу?

    - Естественно. Любят всегда за внешность, - сказал кибер и, подумав, добавил: - И за быстроту реакции.

    - Здорово и ново! Скажи, можешь ты исполнить еще одну мою просьбу?

    - Обязан, если буду в силах.

    - Тогда вот что. Отойди в сторонку, сними гада с себя и снова намотай на дерево. Уверен, что это тебе по силам.

    Кибер положил соты на траву и ушел.

    - Киберр дуррак, - констатировал попугай. Ослик вздохнул.

    Отмахиваясь от пчел, Нури бросил соты в котелок, плеснул наугад воды, взболтал и вылил смесь в заправочный бачок. Через минуту крыло обрело упругость, выпрямилось. Похлопав по нему, Нури закрыл крышку седла, уселся и закрепил на бицепсах браслеты биоуправления.

    Нури поднял машину в воздух. Поврежденное крыло слушалось плохо. Мало-помалу Нури достаточно четко перевоплощался в здорового аиста - это давалось без особого напряжения. Но представить себя аистом с подбитым крылом Нури удавалось лишь с большим напряжением. Полет получался неровным, и он, чтобы вжиться в образ, сделал несколько кругов над поляной.

    - Только планер, - шептал он. - Орнитоплан. Можно пешком. Можно верхом.

    Нури наклонился. У кустов кибер уговаривал осла.

    - Как хоть зовут тебя, служивый?

    - Телесик! - донеслось с земли. - Домовый кибер Сатона.

    Широкими взмахами Нури набрал высоту и с облегчением перешел на привычный планирующий полет. Внизу, сколько видел глаз, расстилался лесной массив ИРП. Проплывали редкие изумрудные прогалины, и в непривычной тишине отчетливо слышались крики обезьян и птичьи голоса. На маленьком пульте светил зеленым глаз единственного прибора - указателя курса, Орнитоплан был сделан таким образом, что, включаясь в биологическую систему управления, пилот ощущал его всем своим телом и диагностика неисправностей не вызывала затруднений. Поврежденное крыло чувствовалось как тянущая боль в предплечье. Но приключение на поляне окончилось благополучно, а в прозрачной дали уже виднелась игла главного корпуса ИРП. Нури расслабился.

    - Здравствуй, - послышалось рядом. Нури оглянулся. В метре от него слева, едва шевеля крыльями, летел ворон.

    - Привет! - ответил Нури. - У вас здесь что, все птицы разговаривают?

    - Рразумные, - сказал ворон.

    - Я уже встречал говорящего попугая. Попугаи тоже?

    - Некоторрые.

    - Пррогрресс, - сказал Нури. - Видимо, Сатон не только реставрирует природу. Он ее модернизирует. А вообще, чего зря напрягаться. Садись, поговорим.

    - Я Воррон, - сказал Ворон.

    Нури задумался. Разговор стоило поддержать. Не каждый день предоставляется возможность поговорить с Вороном.

    - Женат? - спросил он.

    - Трижды. Посредниц рраз на берой ворроне, - с японским акцентом ответил Ворон. Потом добавил: - Рразошрись. Харрактерр.

    - Ай-яй, а сколько лет прожили?

    - Портораста.

    - С ума сойти! - Нури с уважением посмотрел на птицу. - Сто пятьдесят лет. С белой вороной. Я бы не выдержал.

    Собеседник молча летел рядом. То ли Ворон расстроился, то ли разозлился. Скорее, последнее, потому что, когда Нури, целясь на башню ИРП, сделал пологий вираж, Ворон презрительно сказал:

    - Ррожденный порзать... - Он чуть шевельнул хвостом и дал несколько кругов на уровне глаз Нури. Это получилось у него как бы само собой.

    - С какой ноги ползет сороконожка. Твоя гордыня, Ворон, непомерна, - пропел Нури. Твердое "эр" звучало в их беседе как горошина в погремушке. Нури развеселился. - Тем не менее критику я принимаю. Но без злопыхательства. Позитивную. Научи, каким пером ты шевелишь, чтобы сделать вираж?

    - Вопррос не трруден, - сказал Ворон. - Это дерается так.

    Он заглянул себе под живот, веером растопырил хвост и провалился вниз.

    - Вот так, - сказал Нури. - Впредь не хвастайся.

    Ворон, скрывшись с глаз, больше не показывался, и Нури вскоре благополучно приземлился на маленьком травяном аэродроме ИРП.


    Нури проснулся от птичьего гомона в кроне старого тополя и лежал, прислушиваясь. Вот протопал на кухню Телесик, загремел крышкой комбайна. Издалека, похоже с аэродрома, донесся неясный говор динамика.

    Скрипнула дверь, солнечный луч упал на лицо. Когда Нури открыл глаза, рядом стоял Телесик. Он неодобрительно щелкнул челюстью и сказал:

    - Вставай.

    Вставать не хотелось. Кибер потоптался возле кровати и ушел по хозяйственным делам. С самого появления на свет он не переставал удивляться человеческой способности спать.

    Нури вышел на балкон. Внизу в бассейне плескался и фыркал дед. Он играл с дельфином, носился с ним в обнимку у самого дна. Нури проводил их взглядом до поворота, встал на перила, оттолкнулся и ушел в воду, описав длинную дугу. Он плыл в глубине у стен, заглядывая в гроты, вспугнул двух маленьких крабов, которые не поделили между собой ракушку, осмотрел колонию мидий и на последнем выдохе пробкой выскочил из воды.

    У кромки бассейна на еще прохладном песке лежал дед. Он сыпал песок себе на живот и рассматривал Нури.

    - Здоров, парень, - подытожил дед свои наблюдения. - Сидячая жизнь не повлияла на тебя.

    Нури засмеялся:

    - В общем, да. Но мышечная масса за этот год не увеличилась. Я остановился в физическом развитии... Надо бы рыбу развести в бассейне, пуст бассейн.

    - Бесполезно, дельфин всю поест. Недавно сюда заплыла пара приблудных макрелей - только их и видели.

    По самой кромке бассейна, гоня перед собой овальный голыш, припрыгал на одной ножке вундеркинд и акселерат Алешка. Он вежливо поздоровался с Нури и напомнил, что на утро намечена прогулка по городку ИРП.

    - И вчера, Нури, вы обещали мне сказку.

    - Каюсь, - вздохнул Нури. - Сказку может сочинить только гений. Мне это не по силам. Я попробую, но позже. И не суди строго.

    - Что ж, посмотрим. - Вундеркинд задумался, нарисовал что-то ногой на песке, зачеркнул. - Вчера вы неплохо взяли интеграл в функциях Матье. Мне понравилось, хотя интеграл, в общем-то, табличный...

    - Хозяин! - послышалось издали. - Хозяин, пора завтракать.

    - Хочу киберу голос сменить. - Дед поднялся, не касаясь руками земли, стряхнул песок. - При его комплекции больше подойдет баритон. Слишком басит.

    Они пошли через небольшой сад. Белокорые березы, сплошь опутанные лианами, ивы и пальмы, платаны и почти черные гладкие кактусы уживались в этом саду.

    - Гибриды, - рассеянно сказал дед. - Ищем подобия старых форм.

    Пока Нури завтракал, Алешка с нетерпением ждал его. Он отнес еду дельфину и загнал на тополь кота. Кот Синтаксис, с шишковатой головой и твердыми мурлами - так бабушка называла те места, из которых у кота росли усы, - скучно шипел. Шипел он в порядке профилактики, так как акселерат никогда ему не делал зла. Просто Синтаксис, заматерелый в своей угрюмой воинственности, не нуждался ни в чьем внимании, и меньше всего в Алешкином.

    Потом они втроем - Нури, Алешка и кибер - двинулись по широкой улице базового городка, в котором жили сотрудники Института реставрации природы. Осмотрели стоянку дежурных махолетов. Нури поговорил с механиками-хирургами: они пересаживали мышцу крыла его орнитоплана. Потом прошли к гостинице. За столиками, вынесенными на зеленый газон, в шортах и тапочках на босу ногу сидели странно знакомые люди и жадно поглощали виноград: сизые грозди его высились в огромной корзине посередине стола. Рядом резвились два пестрых щенка. Веселый великан с перевязанной головой - Нури узнал знакомого по портретам десантника-йога, первым ступившего на раскаленную поверхность Венеры, - прищурил глаз. Другим он смотрел сквозь бокал с рубиновым вином. Он увидел Алешку, поставил бокал и жалобно сказал:

    - Пожалей старика, парень. В некотором царстве выращивал я во какие овощи. А ночью на бахче взорвался сильно зрелый арбуз, и, видишь, зацепило осколком. Лечусь. - Он потряс бутылкой: - Сейчас мы ее утилизируем. Идите к нам, Нури.

    - Оставь их, Рахматула, - вмешался сосед. Его длинное лицо было неподвижно, а голос возникал словно из окружающего пространства. - Люди идут своей дорогой. Пусть идут. Ты лучше посмотри, какой красивый и хороший кибер пришел. Сколько солнца отражается от его выпуклого живота. Я соберу его.

    Он вытянул руки, и между ладонями зажглось солнце, маленькое, с футбольный мяч, и ослепительно белое.

    - Солнышко! - сказал Алешка.

    - Хочешь, я подарю его тебе? Нет? Тогда пусть летит.

    Он слегка подкинул ослепительный шар, и маленькое солнце умчалось ввысь, к солнцу большому, и растворилось в его лучах, и Алешка и Нури откровенно глазели на великого иллюзиониста, впервые увидев его не на экране, а живьем.

    - Подари ему радугу, Иван, - сказал Рахматула.

    Фокусник щелкнул пальцами, достал из воздуха черную коробочку, разделил ее на две части и развел их во весь размах. Радуга повисла над корзиной, и в воздухе запахло озоном, и мелкие капли прохладного дождика увлажнили виноградные кисти. Иван вместе со всеми полюбовался радугой, вздохнул, намотал ее на палец, уложил в коробочку и протянул Алешке. Вундеркинд взял ее трепещущей рукой и шепотом сказал:

    - Большое вам спасибо. Я ее буду изредка выпускать по вечерам.

    - Точно, самое главное, смотри, чтоб не выгорела, - сказал третий в компании, черный толстяк с толстыми губами. Толстяка все знали. Это был городской доктор Аканиус, единственный человек, которому всегда делать было нечего: он лечил абсолютно здоровых работников центра ИРП.

    А когда они вновь зашагали по улице, Нури сказал:

    - Зря, видимо, я прилетел. Если сюда все такие собрались, как Рахматула и Иван Иванов, то мне здесь делать нечего.

    - Очень умный человек Иван Иванов. - Кибер погладил себя по животу мягкой лапой манипулятора. Он покосился на черную коробочку и добавил: - И добрый. Да.

    Подошли к стадиону, на котором тренировались футболисты. Стадион почему-то был огорожен только с одной стороны и состоял из сплошного футбольного поля, переходящего в луг. У самой боковой линии паслась лосиха. Футболисты не обращали на нее внимания, она на них тоже.

    Алешка побродил у ворот и вдруг присел на корточки: невдалеке щипали траву гадкие утята. Один подошел совсем близко к Алешке, ухватил стебель, потянул. Трава не поддавалась. Утенок напружинился, широко расставив оранжевые лапы, акселерат и вундеркинд из сочувствия весь подобрался и замер. Наконец птенец изловчился.

    - Откусил, - прошептал кибер и, нависая над утенком, добавил: - Непроизводительная трата энергии. Эту траву он все равно есть не будет.

    Вдоволь насмотревшись, пошли дальше. Влекомая двумя зебрами, быстро проехала повозка с бидонами, мелькнула надпись: "ИРП. Молоко кан". Кибер не захотел рисковать, спрыгнул на обочину и уставился на плакат. Написанный на листе ватмана от руки, плакат гласил:


    В ПОНЕДЕЛЬНИК СОСТОИТСЯ СУББОТНИК

    ПО СОРТИРОВКЕ ЯИЦ МАЛИНОВКИ И СОЛОВЬЯ.

    ДОМОВЫЕ КИБЕРЫ БЕЗ ПРИСОСОК В ИНКУБАТОР

    НЕ ДОПУСКАЮТСЯ.


    Телесик пошевелил четырехпалым манипулятором. Задумался. Из аптеки на углу вышел толстый Аканиус с пипеткой в руках. А потом откуда-то вывернулся мальчишка лет двенадцати. Он тащил за собой на веревке щенка. Весь облик мальчишки был по-гусарски независим и не предвещал щенку ничего хорошего. Круглую его физиономию (естественно, мальчишки, а не щенка) обрамляли уши. Нури подумал, что через них можно было бы наблюдать солнечное затмение, если, конечно, предварительно сговориться с мальчишкой. Паренек был гол по пояс и бос. Но что Нури совсем доконало, так это его штаны: они были тщательно отутюжены и слегка светились.

    Алешка уставился на щенка, мальчишка - на Алешку. Потом он посмотрел Нури в глаза и сказал:

    - Сначала оцелот. Оцелот - это шедевр. Ничего лишнего, последний мазок в той картине, которую зовут гармония. Потом собака: воплощение достоинств, ходячая преданность, сгусток гуманности и любви. Меняю собаку на браслет.

    Нури выслушал выспреннюю речь удивительного ребенка и вздохнул. Что Алешка не уйдет без щенка, он понял сразу, но кодовый браслет...

    - Не, вы меня не поймаете, - сказал мальчишка. - Давайте прибор, берите собаку, а то мы ее... - он запнулся, - изучать начнем.

    Последние слова он адресовал Алешке и сделал зверское лицо.

    - Таких щенков, как говорили в старину, за пучок - пятачок.

    Ребенок нехорошо хихикнул:

    - Как хотите. - Он дернул веревку, поволок щенка.

    Алешка сел на траву и стал раскачиваться.

    - А что вы думаете, - сказал кибер. - Дите, конечно, вундеркинд, но пять лет - это пять лет.

    Он задрал вундеркинду рубашку, промокнул слезы и высморкал ребенка. Мальчишка горестно вздохнул:

    - Животное не жалеете, пацана пожалейте, филателист.

    Филателистом Нури еще никогда не обзывали, и вот дождался. Он отстегнул с руки браслет. Мальчишка бросил веревку, схватил браслет, захохотал:

    - Ага! Еще пару щенков, и на сегодня хватит! - Он зашевелил ушами, повернулся на пятке и исчез, словно дематериализовался, оставив в воздухе дрожащее марево.

    Толстяк с пипеткой, пока Нури торговался, стоял в стороне и с явным удовольствием наблюдал. Теперь он подошел поближе и радостно констатировал:

    - Тэк-с, вы тоже сменялись!

    Нури развел руками.

    - Не огорчайтесь, Нури Метти, по-моему, вам оказана большая честь.

    - От вас я не ожидал, доктор.

    - Нури, для меня вы не более чем потенциальный пациент. Но ребят можно понять. В музее героев ваш транзистор займет почетное место. Генеральный конструктор Большой государственной машины не каждый день прибывает к нам. И вообще, таких шансов пополнить музей больше не будет. Я и сам не предполагал увидеть сразу и в одном месте столько знаменитостей.

    - Но способ...

    - Вот то-то. - Доктор шлепнул Телесика по звонкому животу. - А что, слава гнетет?

    - Филателист я, вот я кто.


    Щенок сидел на веранде. Он бодрился, хотя, по всему видать, чувствовал себя несколько связанно. Алешка гладил его по шерсти. Вокруг реагировали члены семьи.

    - Нет, это не пудель, - сказала бабушка и была, как всегда, права. - Глупые вы с Алешкой, но пусть, конечно, живет.

    Дед потрогал несоразмерно большие щенячьи лапы, упругие усы, оглядел Алешку и ничего не сказал.

    Кот Синтаксис лежал на кушетке, вывернувшись кверху брюхом. Он настолько всех презирал, что даже слегка подмурлыкивал, чего, как заметила бабушка, последние три года от него никто не слышал. Дед стал слегка подталкивать его на край кушетки. Кот замолчал, но глаз не открыл, хотя голова его свесилась вниз. Наконец он боком соскользнул на пол и остался лежать не шевелясь. И лишь когда бабушка стала посмеиваться над ним, кот вскочил и окрысился на окружающих. Хвост его выгнулся и задрожал.

    - С-сатон, - сказал кот. - Псся!

    - Что ли, он говорить научился? - ни к кому не обращаясь, спросил кибер.

    - Ругаться он с детства умел, с котячьего возраста, - ответила бабушка. - А говорить, сколько Алешка с ним ни бился, не хочет. Ленив.

    Кот, не глядя по сторонам, ушел в сад, отряхивая лапы. Впрочем, к обеду он вернулся.


    Нури бродил по дому, машинально трогая вещи. Лениво думалось, что Сатон сегодня весь день почему-то пробыл дома. Наверное, из-за него. И вообще, в этом городке, в ИРП, на этом курорте, время течет вне ритма. И... Нури поймал себя на том, что уже с минуту тупо смотрит на серый с металлическим отливом тетраэдр. Он тряхнул его, прислушался к звону семян внутри: орех, откуда? Ах да, Олле привез его в подарок деду. Из ореха так ничего и не выросло... Не выросло...

    Нури тронул висящий на стене коготь, длинный и кривой, как ятаган. Такие когти носят сорпы, один... на правой лапе. Коготь мерно раскачивался: влево-вправо, влево-вправо... Период постоянен, амплитуда убывает по экспоненте...

    Откуда-то из глубины подсознания выплеснулся холодный страх. А что, если он разучился думать? Однотонный, без красок, плоский мир пустяков. После сдачи машины за последние дни ни одной стоящей идеи не сверкнуло в безоружном мозгу.

    Нури старался воскресить события этих дней, но памяти не за что было зацепиться: получил долгожданный вызов на экзамены (а сдаст ли он их в таком состоянии?), учился летать, ел, спал, о чем-то думал. Или ни о чем?

    Он затряс головой. Боль возникла в затылке и колющей волной проползла к вискам. Симптомчики. Нури скрипнул зубами и вышел в сад с застывшим в улыбке лицом.

    В тени в легком кресле полулежал дед, борода его торчала кверху. В бассейне бабушка и Алешка купали щенка. Невдалеке на воде маячил дельфин. Он изредка шлепал ластами и фыркал. По веранде, поскрипывая коленными шарнирами, бродил Телесик. Кибер томился - ему хотелось попробовать новый голос.

    - Не следует в общем бассейне купать животное, происхождение и координаты которого в ретроспекции не известны, - не выдержал он.

    - Не волнуйся, - сказала бабушка. - В ИРП не бывает больных животных. А что касается происхождения, то щенок всегда происходит, слава Богу, от собаки.

    - Мое дело предупредить.

    - Ну и спасибо. Принеси лучше полотенце.

    Потянулась минутная пауза, потом дед сказал:

    - Я читал твои работы, Нури. Признаю, ничего подобного в области машинной математики еще не было, и я бы поздравил тебя...

    Сатон повернул голову, светлыми глазами он смотрел снизу вверх на Нури.

    - У нас было всего два года.

    - Это не мало.

    - Не знаю. Сначала мы сделали электронный стимулятор умственной деятельности. Ты должен помнить, я задумал его еще в школе...

    - Я уже тогда возражал. Вредная затея.

    - Если бы у тебя был тогда ЭСУД, отец остался бы жив.

    - Нет. - Сатон закрыл глаза. - Нет, Нури. На Марсе у нас не было недостатка в мыслителях. У нас был недостаток времени. Мы знали, что надо делать, мы просто не успели.

    - Ты говоришь это потому, что не работал с ЭСУДом. Ты не знаешь радости неожиданных озарений.

    - И многие из вас испытали эту радость?

    - Я эгоист. - Нури потер затылок. - Я один, но этого было достаточно, меня хватало на всех и на все.

    - В твой институт были переданы лучшие математики планеты, и не было, я уверен, не было необходимости применять ЭСУД. Эйнштейн пользовался собственным мозгом.

    - Среди нас не нашлось Эйнштейна. Но Большая всепланетная уже работает - это главное. Я сознательно нарушил запрет и сам наказал себя.

    Сатон отвернулся. Это просто невыносимо, смотреть, как улыбается Нури. А он ведь знал об ужасной участи тех, кто испытывал на себе химические стимуляторы, знал, что это почти неминуемо приводит к распаду личности.

    Сатон подошел вплотную, он смотрел Нури в глаза, и тот не отвел взгляда.

    - Это ведь электронный стимулятор, профессор, не химический. Процесс обратим, мы сделали расчеты. Клетки обновляются в течение месяца, скоро все будет в порядке. Жаль, что ЭСУД демонтировали.

    Сатон смутился: кажется, Нури читает мысли. Он неловко топтался рядом.

    - Ладно. Боль я сниму. Навсегда, запомни, навсегда. - Он на секунду коснулся ладонями висков Нури.

    Это было как сон: боль действительно отошла. Нури перевел дыхание. В мире появились краски, что-то сместилось и стало на свои места.

    - Когда мы сменим вас, - четко разделяя слова, сказал Алешка, - то отменим закон ограничения рабочего времени как нарушающий свободу личности, поставим ЭСУД на конвейер и снабдим стимуляторами всех желающих. Мы сделаем так, чтобы у каждого был свой ЭСУД... и свой щенок.

    Алешка и кибер пошли к дому, неся завернутого в полотенце щенка. Щенок лизал пахнущий кухней киберов манипулятор. Бабушка шла рядом, положив руку на плечо киберу, и говорила:

    - Ты добрый, Телесик, ты хороший. Что бы ты хотел получить в подарок ко дню рождения?

    Кибер остановился. Он посмотрел на щенка, на бабушку, голова его сделала полный оборот, в линзах глаз загорелись зеленые огоньки электронной эмиссии, и он сказал:

    - Я хочу заболеть.


    Мангуста Бьюти возлежала на спине золотого дельфина, - две такие скульптуры украшали вход в здание центра. Бьюти равнодушно посматривала сверху на ожидающих. По стриженой траве прохаживались, перебрасываясь фразами, лучшие люди планеты. В позе полного сосредоточения, подняв лицо к солнцу, сидел Рахматула. Он не дышал уже минут двадцать и не отвечал на вопросы. Пояс космонавта - лишь три человека на Земле были удостоены столь высокой награды - опоясывал его обнаженный торс. Рядом, с чертенком на руках, стоял Иван Иванов. Чертенок, небольшой, с кошку, сонно помаргивал, потом положил голову с маленькими витыми рожками Ивану на плечо и сладко зевнул.

    - Настоящий? - спросил Нури.

    - Более чем. Можете проверить.

    - Свят-свят. Сгинь, нечистая сила! - сказал Нури. Тот никак не реагировал на заклятие, только в воздухе слегка повеяло серным ангидридом.

    - Адова эманация, - извиняющимся тоном сказал Иван.

    Чертенок удобнее уместился у него на руках, пробормотал:

    - Идет коза рогатая... - и заснул.

    Кутаясь в оранжевую тогу, подошел величественный Хогард Браун. Его глаза с подкрашенными фиолетовыми белками слезились. Великий спелеолог и юморист не носил прописанных ему темных очков. Зато он носил яркие одежды и в правом ухе серьгу с огромным зеленым рубином. Хогард большую часть жизни проводил под землей, а выходя на поверхность, вовсю наслаждался красками неба, и леса, и воды. Ибо его всегда ожидал новый спуск в царство темноты и тишины. Лучшие свои произведения из одной-двух фраз Хогард сочинял там, во мраке пещер, где смертельный риск был нормой жизни его и таких, как он. Хогард утверждал, что он начисто лишен чувства юмора и потому свои шутки проверяет на себе: если уж он сам улыбнется, то читатель будет хохотать неудержимо.

    - Чертенок - это хорошо, - серьезно сказал Хогард. - Но меня интересует, почему ИРП? Я получил вызов и удивился. Конечно, приехал. На дважды сгорбленном верблюде. И нас здесь не так уж много.

    - Желающих с избытком, - сказал Нури. - Просто сегодня день экзаменов во всех центрах реставрации. Сто центров, и в каждом по десять человек. А почему в институтах реставрации? Полагаю, потому, что требования к нам слишком уж противоречивы.

    - Требования...

    - Ну, вам-то бояться нечего. Правда, Бьюти?

    Бьюти разинула пасть, показав розовую пружинку языка, и отвернулась.

    - Доктор Нури Метти, вас просят подняться в кабинет директора Института реставрации природы, - послышалось из динамика над входом.

    - Значит, вы первый. Не знаю, хорошо это или плохо. Я как-то волнуюсь, - сказал Иванов. Чертенок завозился у него на руках, приоткрыл один глаз и крикнул вслед Нури:

    - Ни пуха ни пера.

    - Иди к черту, - ответил Нури, закрывая кабину лифта. Он еще успел заметить, как исчез чертенок, как замахал пустыми руками Иван Иванов, и поднимаясь, услышал его крик:

    - Что вы наделали, Нури! Я с таким трудом приручил его.

    Подъем был стремителен. Не меньше двух "жи", прикинул Нури, ощутив легкое головокружение. Сверху, с широкой балюстрады, кольцом опоясывающей верхушку здания, голубая бухта казалась небрежным мазком, пририсованным к океану. Вдали различалась граница зеленого массива, гигантским полукружием огибающего бухту. Владения тихоокеанского филиала ИРП отсюда, с высоты километра, просматривались почти полностью.

    Кабинет директора был огромен и почти пуст. Взгляд упирался в зеленый квадрат посередине. В квадрате разместились карликовые джунгли: самое высокое деревцо было едва по пояс Нури. Над этим лесом висел белый сфероид, а напротив за старинным письменным столом разместился Сатон. Он взглядом указал Нури на кресло рядом и постучал пальцем по столу.

    

... ... ...
Продолжение "Язычники" Вы можете прочитать здесь

Читать целиком
Все темы
Добавьте мнение в форум 
 
 
Прочитаные 
 Язычники
показать все


Анекдот 
Зима, холод. Встречаются на улице два мужика, один из них с большой такой собакой, и говорит первому: - Согреться хочешь? - Хочу. - Азор, фас!
показать все
    Профессиональная разработка и поддержка сайтов Rambler's Top100